рефераты
Главная

Рефераты по международному публичному праву

Рефераты по международному частному праву

Рефераты по международным отношениям

Рефераты по культуре и искусству

Рефераты по менеджменту

Рефераты по металлургии

Рефераты по муниципальному праву

Рефераты по налогообложению

Рефераты по оккультизму и уфологии

Рефераты по педагогике

Рефераты по политологии

Рефераты по праву

Биографии

Рефераты по предпринимательству

Рефераты по психологии

Рефераты по радиоэлектронике

Рефераты по риторике

Рефераты по социологии

Рефераты по статистике

Рефераты по страхованию

Рефераты по строительству

Рефераты по таможенной системе

Сочинения по литературе и русскому языку

Рефераты по теории государства и права

Рефераты по теории организации

Рефераты по теплотехнике

Рефераты по технологии

Рефераты по товароведению

Рефераты по транспорту

Рефераты по трудовому праву

Рефераты по туризму

Рефераты по уголовному праву и процессу

Рефераты по управлению

Реферат: Сирийская Арабская Республика при Башаре Асаде

Реферат: Сирийская Арабская Республика при Башаре Асаде

 

Реферат

Сирийская Арабская Республика при Башаре Асаде

асад реформа исламский сирийский


Война в Ираке и ее последствия внесли серьезные изменения в геополитическую ситуацию на Ближнем Востоке. Одним из важных уроков иракской войны для арабских стран, в том числе и Сирии, стало то, что иракские службы безопасности и однопартийная система власти оказались не способны защитить страну от внешней агрессии. Под воздействием внешнего фактора изменилось и общественное мнение в арабских странах. И хотя сирийские граждане в массе своей поддержали своего президента во время иракской войны, и даже оппозиция на время отодвинула в сторону требования политических свобод и демократии, в самом сирийском руководстве не могли не признать, что Сирия должна готовиться к переменам. Благодаря жесткой государственнической политике Х. Асада Сирия получила возможность не зависеть от внешних факторов и в течение довольно длительного времени достаточно эффективно противостоять международному давлению в условиях региональных кризисов. В значительной степени эта способность объяснялась и той геополитической ситуацией в регионе и мире, в условиях которой формировался и эволюционировал режим Х. Асада.

Сегодня ситуация на Ближнем Востоке и в мире в целом изменилась кардинальным образом. Новое политическое руководство во главе с Б. Асадом столкнулось с комплексом неблагоприятных проблем. Это и потенциально опасная обстановка, складывающаяся вокруг Сирии, и очень непростое социально-экономическое положение в стране, и необходимость более радикальных реформ, ожидание которых в сирийском обществе может достаточно быстро пропасть, если не будет подпитываться конкретными делами.

После прихода к власти в июле 2000 г. Б.Асад сумел выстроить свою систему политической власти. В то же время в традиционных правящих элитах Б.Асада были склонны рассматривать больше как преемника Х.Асада, управляющего доставшимся ему в наследство сильным, жестко структурированным государством. Действительно, новая власть пока не смогла создать свой собственный политический имидж и воспринимается в старых образах. Публичная критика политики прежнего режима и его ошибок все еще находится под запретом, а в окружении Б.Асада по-прежнему много советников из числа соратников бывшего президента. Новой власти все еще приходится доказывать свою силу и способность к управлению государством. Однако годы, прошедшие после прихода к руководству Б. Асада, показали, что он способен твердо следовать избранному курсу даже в условиях противоречий внутри самой системы. За последний год Б. Асад существенно омолодил сирийскую политическую элиту, постарался привить ей новую политическую культуру и тем самым существенно расширил базу собственной поддержки внутри основных механизмов власти – партии, госаппарате, силовых структурах. Он также смог наполнить реальным содержанием работу "второстепенных" при Х. Асаде структур, таких как парламент, НПФ, общественных организаций, профессиональных и студенческих союзов, что являлось залогом углубления демократических преобразований.

В то же время взятый на вооружение Б. Асадом курс "преемственность ради реформ" имел под собой глубокое политическое обоснование. Сохраняя неизменными в целом рамки прежней системы, Б. Асад тем самым получил возможность осуществлять поэтапную программу реформ без видимой угрозы нарушения баланса сил в правящей элите и социальных потрясений в обществе. К тому же прежние структуры власти по-прежнему пользовались поддержкой среди немалой части населения. Большинство сельских жителей, представителей среднего класса и часть госслужащих среднего звена, выражая недовольство состоянием экономики, откровенным богатством некоторых представителей правящей элиты, коррупцией в высших эшелонах власти, считали тем не менее, что своим относительным благополучием они во многом обязаны социальной политике ПАСВ 60–70-х годов. В сирийском обществе до сих пор сохранялось удовлетворение результатами политики арабского национализма Х.Асада и длительной политической стабильностью выстроенного им режима. Подобные настроения президент и его окружение реформаторов не могли не учитывать, хотя власть и чувствует себя достаточно уверенно. Действительно, сегодня властным позициям Б.Асада внутри страны ничего не угрожает. Любые изменения в рамках действующей конституции определяются прежде всего желанием самого президента. Вероятные политические соперники не имеют легальных возможностей создать серьезную оппозицию с широкой социальной базой поддержки. Такое положение во многом созвучно чаяниям сирийских граждан, многие из которых еще помнят эпоху военных переворотов 50–60-х годов и не желают ее возвращения.

Более молодые сирийцы не хотят повторения кровавых событий конца 70-х – начала 80-х годов, связанных с мятежом "Братьев – мусульман". Память об этом периоде делает весьма непопулярными в сирийском обществе исламистские движения, призывающие к террору и вооруженному восстанию. Но в стране растет влияние так называемых "исламских либералов", в основном суннитского толка. Их представители, в том числе публично отказавшиеся от насилия как средства политической борьбы некоторые отряды сирийского движения "Братьев-мусульман", претендуют на активное участие в управлении государством под лозунгом демократической реформы ислама. Правящая ПАСВ, в политическом дискурсе которой по-прежнему центральное место занимает идея арабского единства, с одной стороны, укрепляет связи с приверженцами национального партикуляризма типа Сирийской национально-социальной партии (в конце 2004 г. официально включена в состав НПФ. – А.В.), а с другой, ищет контакты с представителями "умеренных" исламских движений. Признавая снижение популярности ПАСВ и ее идей в сирийском обществе, партийные идеологи вынуждены сегодня считаться с растущей общественной поддержкой исламского движения в Сирии, особенно среди молодежи, составляющей не менее 50% населения. Вместе с тем партийные руководители понимают, что любые реформы обречены на провал в случае, если от участия в них будут отстранены либерально настроенные исламские модернисты. В этой связи ведущая прежде конфессиональная составляющая режима постепенно отходит на задний план в выстраивании новой системы власти. И хотя сам президент и его ближайшее окружение, многие ключевые фигуры государства являются представителями алавитской общины, растущее число новых социально-экономических и политических институтов государства постепенно формирует новый принцип кадровых назначений, не связанный напрямую с конфессиональной структурой общества. Есть основания полагать, что по мере приближения президентских выборов в 2007 г. указанные тенденции будут усиливаться и приобретать более рельефные формы.

Сегодняшняя власть в Сирии может позволить себе подобные трансформации. Опираясь на достижения прежней политики экономической либерализации, которая обеспечила верхушке среднего класса в целом безбедное существование, Б.Асад проводил более жесткую фискальную политику, способствовавшую улучшению жизни большинства государственных служащих. К тому же власть контролирует все инструменты прежнего режима и может использовать их по своему усмотрению, когда сочтет это необходимым. В то же время Б.Асад поставил репрессивный аппарат под более жесткий контроль политической власти, а самим репрессиям власти стараются придать форму законности. Осужденный недавно на несколько месяцев тюрьмы и уволенный с работы по личному указанию нового министра внутренних дел Г.Канаана высокопоставленный офицер полиции, набросившийся с кулаками на рядового сирийца во время выяснения обстоятельств ДТП, – лишь один из ряда примеров новой политики властей в этой деликатной сфере. Граждане Сирии получили возможность более открыто выражать свои взгляды (пока в основном в иностранных СМИ и Интернете. – А.В.) и свободно выезжать за рубеж. Несмотря на беспрецедентность развернувшихся на страницах официальной сирийской прессы (Тишрин, Ас-Саура. – А.В.) в конце ноября-декабря 2004 г. дискуссий о роли местных спецслужб и методах их работы, сирийские органы безопасности по-прежнему служат главным инструментом контроля за развитием основных политических процессов в Сирии.

В то же время в сегодняшней Сирии ведутся острые дискуссии о возможных путях развития страны. Ряд молодых партийных руководителей среднего звена ПАСВ считал необходимым реформировать отдельные звенья ПАСВ и принять закон о партиях, который позволил бы создать основу для большего политического плюрализма и проведения выборов в парламент на альтернативной основе. Ориентированные на реформы технократы в правительстве доказывали обязательность ускорения реформы экономики и административного аппарата. Действительно, Б.Асад и его команда технократов сделали своим приоритетом экономическую и административную реформу. Был принят целый ряд новых законов и декретов с целью модернизации экономических структур и активизации частного предпринимательства. Однако исполнение новых законов шло медленно и с трудом в результате сопротивления бюрократии. На самом деле успех экономических преобразований во многом зависит не только от административной реформы, но и требует также широкой политической либерализации, чтобы создать привлекательный инвестиционный климат в Сирии. Одновременно политическому руководству САР придется продолжить работу над расширением состава участников внутри политических и государственных институтов, прежде всего за счет привлечения новых бизнесэлит, технократов, интеллигенции к работе в парламентских структурах. В современных условиях с учетом складывающейся вокруг САР обстановки такая демократизация невозможна без контроля сверху и согласия в правящих элитах страны на основе некоторой доли консерватизма в сочетании с умеренно либеральными реформаторскими воззрениями, в том числе исламского толка.

Современные задачи внутриполитического развития САР во многом подвержены воздействию внешних факторов. К сожалению, сегодня такое воздействие происходит для Сирии со знаком минус. Если бы вслед за войной в Ираке США удалось реализовать свой план демократизации, это возможно усилило бы внутреннее давление в Сирии и других странах региона в пользу перемен. Это в равной степени относится и к процессу арабо-израильского мирного урегулирования, где Сирия играет далеко не последнюю роль. В условиях мира на Ближнем Востоке Сирии значительно быстрее и проще было бы осуществлять программу реформ, и наоборот. Исходя из своих интересов, стабилизации региона и придания импульса реформам, сирийское руководство продолжает искать справедливое и всеобъемлющее решение ближневосточного конфликта. Последовавший вслед за смертью бывшего премьер-министра Ливана Р.Харири незапланированный быстрый вывод сирийских войск и спецслужб из Ливана ставит перед политическим руководством САР весьма непростые задачи в этом вопросе. Активизация ближневосточной политики России и наполнение ее конкретным содержанием в виде пакета новых оригинальных идей и предложений по выходу из кризиса, несомненно, окажет позитивное воздействие на процессы модернизации в Сирии и выведет наши двусторонние отношения на новый качественный уровень.

Отношения России и Сирии имеют долгую историю дружбы и сотрудничества. Военно-политическая и экономическая поддержка СССР молодой Сирийской Республики в годы "холодной войны" явилась мощным фактором в деле обеспечения поступательного развития Сирии по пути национальной независимости, завоевания ею экономической самостоятельности, создания современных вооруженных сил и превращения Сирии во влиятельную региональную силу. Данное обстоятельство заложило прочный фундамент последующего развития российско-сирийских отношений после распада СССР. Сложившиеся к моменту распада СССР советско-сирийские отношения характеризовались учетом и соблюдением интересов как супердержавы, так и ее регионального партнера. В Сирии работали, учились и проживали более 6 тыс. советских граждан и гражданок. В СССР учились десятки тысяч сирийцев как в гражданских, так и в военных учебных заведениях. Многие женились и создавали в Сирии смешанные семьи. До 1984 г. в Дамаске успешно действовала "Ассоциация выпускников аспирантур". Ассоциация была призвана содействовать распространению знаний в различных областях гуманитарной деятельности и объединяла в своих рядах около 50 тыс. сирийцев и других арабов, защитивших диссертации в основном в СССР, государствах Восточной Европы. Многие из них занимали высокие посты в местных структурах власти. Нельзя забывать и о том, что в Сирии проживает около 200 тыс. человек, выходцев из различных республик, краев и областей бывшего СССР, главным образом Северного Кавказа и Армении, которые в массе своей тесно связаны со своей этнической родиной родственными, культурными, религиозными связями. На этом фоне происходящие в нашей стране процессы особенно болезненно воспринимались сирийцами – как простыми людьми, так и власть придержащими.

Распад СССР и последовавшая вслед за этим односторонняя переориентация внешней политики новой России на Запад оказали серьезное воздействие на внешнеполитическую доктрину САР и поставили Дамаск перед необходимостью пересмотра своей региональной стратегии. В течение довольно длительного времени ключевым компонентом сирийской концепции национальной безопасности служил Советский Союз, который рассматривался в Дамаске в качестве главного источника военной помощи и политической поддержки и прежде всего стратегического партнера Сирии в случае вооруженного конфликта в соответствии со статьей 6 советско-сирийского договора о дружбе 1980 г. После 1991 г. Россия перешла на новые, коммерческие условия расчетов с зарубежными партнерами, в т.ч. и с Сирией в вопросах военно-технического сотрудничества (ВТС). В результате в данной области российско-сирийских отношений наметился определенный спад, который был также вызван несогласованностью подходов сторон к урегулированию сирийской задолженности по госкредитам бывшего СССР.

Несмотря на "новую философию" во внешней политике России, на практике географические и стратегические параметры российско-сирийских связей не могли быть безусловно и однозначно сняты. Новая Россия, как и прежде, нуждалась в стратегических союзниках на Ближнем Востоке. Тем более, что другой наш традиционный стратегический партнер в регионе – Ирак – оказался полностью изолирован и "выключен" из сферы российского влияния в результате блокады и жесткого режима санкций. Йемен был занят внутренними "разборками" и решением пограничных вопросов. ООП готовилась к реализации сепаратных договоренностей с Израилем при активном посредничестве Запада. Афганистан все глубже погружался в пучину гражданской войны, Иран "отходил" от последствий длительной и кровопролитной войны с Ираком. Отношения с Израилем только набирали темп. Поиск новых стратегических партнеров в арабских монархиях Персидского залива не приносил быстрых и желаемых результатов.

Новые геополитические раскладки в регионе не могли также полностью устроить и Сирию. Существенно смягчив свою позицию по БВУ и проведя серию двусторонних переговоров и встреч с израильтянами при посредничестве американцев, сирийцы так и не смогли решить своей основной задачи – освобождения Голанских высот. В то же время все явственнее проступающие контуры нового мирового порядка, создаваемого США для Ближнего Востока, ставили Дамаск перед нелегкой дилеммой. Изменить систему власти в стране со всеми вытекающими последствиями и стать составной частью этого порядка, либо найти не столь радикальный и разрушительный алгоритм для более или менее мирного сосуществования с новой реальностью. В условиях перехода нашей страны на новые, рыночные принципы оказания военной помощи САР и высоких цен на современные образцы российских вооружений сирийское руководство осуществляло поиск альтернативных партнеров в области ВТС. Отмена государствами Западной Европы в 1994 г. жесткого эмбарго на военные поставки в САР не повлияла существенным образом на расширение связей этих государств с Дамаском в оборонной сфере из-за сохраняющейся напряженности в сирийско-израильских отношениях. Сотрудничество ограничивалось в основном продажей небольших партий техники двойного назначения, в основном средств связи и транспорта, а также закупкой запчастей к уже поставленному вооружению. Исключение составляла Франция, президент которой накануне своего визита в Дамаск осенью 1996 г. выразил готовность положительно рассмотреть возможные заявки сирийцев на приобретение самолетов типа "Мираж-2000".

Не получили существенного развития и военные связи Сирии с государствами Восточной Европы. После приобретения в одной из этих стран в начале 90-х годов некоторых видов ВВТ, которые имели серьезные технические недостатки, сирийцы с осторожностью стали относиться к новым предложениям восточноевропейских партнеров. Контакты в военной области с бывшими советскими республиками Арменией, Украиной, Белоруссией, Грузией, Казахстаном, Азербайджаном и Узбекистаном носили преимущественно характер разовых сделок, поскольку в условиях отсутствия в этих странах надлежащего государственного контроля за военными поставками и кризисного состояния военно-промышленного комплекса сделки осуществлялись главным образом через представителей частных компаний, научно-производственных объединений и заводов-изготовителей. С определенными трудностями сталкивалось военное сотрудничество с КНДР и Китаем. Отказ Пекина поставлять Сирии наступательные виды оружия и высокая стоимость предлагаемых образцов военной техники при их относительно невысоком качестве тормозили военное сотрудничество с Китаем.

В то же время, учитывая сохраняющуюся неопределенность в вопросах мира с Израилем и некоторые трения в отношениях Дамаска с другими своими соседями, военно-политическое руководство Сирии уделяло постоянное внимание повышению боеспособности национальных вооруженных сил, рассматривая их как один из важнейших факторов противостояния Израилю, необходимый элемент при решении региональных политических проблем, а также основную опору правящего режима внутри страны. С этой точки зрения сирийцы всегда рассматривали Россию в качестве своего основного партнера по ВТС, источника приобретения современных видов вооружений.

Несмотря на то, что начиная с 1992 г. российско-сирийское торгово-экономическое и техническое сотрудничество сталкивалось с трудностями, обусловленными главным образом нерешенностью вопросов, связанных с погашением советских кредитов и прекращением государственной поддержки российского экспорта в Сирию, Россия сохраняла свою значимость для САР в качестве потенциально важного экономического партнера. При содействии российских организаций в Сирии осуществлялось строительство гидроузла "Тишрин" на реке Евфрат, продолжалось проектирование, ирригационное строительство и освоение земель на массиве Мескене и в районе Халеба, оказывалось содействие в нефтегазодобыче и по ряду других объектов. Созданные и эксплуатируемые при российском содействии объекты сотрудничества играли важную роль в экономике Сирии. В середине 90-х годов они обеспечивали выработку 1/3 электроэнергии в стране, добычу около 30% нефти, орошение свыше 50 тыс. га засушливых земель на массиве Западное Мескене и в прибрежной зоне.

После 1995 г. российское руководство предприняло ряд активных политико-дипломатических действий с тем, чтобы восстановить прежние позиции России в ближневосточном регионе. Прежде всего Россия стремилась укрепить свой статус коспонсора мирного процесса в регионе. В декабре 1996 г. Россия выступила с предложением организовать встречу глав государств с участием Израиля, палестинцев и арабских стран с тем, чтобы оживить мадридскую формулу вообще и возобновить многосторонние переговоры, в частности. Это было особенно важно для России с точки зрения обеспечения ее участия и учета российских государственных интересов в ходе формирования новых геополитических реалий в регионе. К тому же многосторонние переговоры представляют собой уникальный в своем роде механизм, где при российском сопредседательстве было начато обсуждение проблем региональной безопасности на Ближнем Востоке.

В 1996–1997 гг. российский министр иностранных дел провел серию переговоров с руководством ряда арабских государств, Израиля и ПНА. В мае 1997 г. российская дипломатия предпринимала усилия по созданию благоприятного климата в арабо-израильских переговорах, пытаясь убедить Сирию и Иран оказать соответствующее давление на радикальные движения и группировки в регионе, стремившиеся торпедировать палестино-израильское примирение. В результате Дамаск и Тегеран в принципе согласились с необходимостью бороться с терроризмом "в любой ситуации и при всех обстоятельствах". В ноябре 1997 г. заместитель министра иностранных дел РФ В.В.Посувалюк был назначен спецпредставителем российского президента на арабо-израильских мирных переговорах со статусом и функциями, аналогичными американцу Д.Росу. В рамках этих усилий российской дипломатией был сделан акцент на потенциальные выгоды для России от ее традиционно тесных связей с Сирией и палестинцами1.

В 1997 г. Россия и Сирия возобновили переговоры об условиях выплаты Сирией задолженности российской стороне (около 11 млрд. долл.). В июне 1997 г. российская сторона дала понять, что Россия стремится урегулировать этот вопрос путем диалога, и он не должен стать преградой на пути развития двустороннего сотрудничества в различных областях. Неоправданно жесткие по сравнению с индийским (отсрочка на 40 лет) и иорданским (более 80% задолженности списано) прецедентами требования к сирийцам оборачивались, в конечном итоге, против самой России. Дамаск, судя по всему, уже фактически адаптировался к прохладным отношениям с Москвой и не испытывал острой необходимости в скорейшем урегулировании проблемы долгов. Россия же, помимо упущенной выгоды, несла прямые экономические потери. Росла просроченная задолженность (около 7 млрд. долл. на середину 1997 г.), что еще более усложняло возможность выхода в перспективе на взаимоприемлемые условия по выплате долга2.

В конце 1997 г. Россия инициировала сотрудничество между российским Минатомом и сирийской компанией по атомной энергии. Сирийская сторона проявила заинтересованность в проведении соответствующих переговоров для определения возможных направлений сотрудничества и подписания соответствующего меморандума. В заявлении российского правительства говорилось о необходимости развития отношений в данной области3.

Активизировалось и российско-сирийское ВТС. Еще весной 1992 г. в Дамаске прошли соответствующие переговоры делегации ГК "Росвооружение" с сирийской стороной по контрактам, заключенным в 1992–1993 гг. Летом этого же года в России побывала представительная военная сирийская делегация с целью подписания контрактов на изготовление и поставку в САР некоторых видов современных вооружений. В июне 1997 г. российский посол в Дамаске заявил о возобновлении поставок российского оружия в Сирию, а позднее в некоторые западные и арабские СМИ просочилась информация о состоявшихся в августе 1997 г. российско-сирийских переговорах о поставках в САР российских ВВТ на сумму в 3 млрд. долл. при финансовой поддержке Ирана. Особую заинтересованность сирийская сторона проявила к закупкам современных образцов ВВТ, в частности, самолетов МИГ-31, МИГ-29, Су-27, Су-22, вертолетов Ка-50, танков Т-90, комплексов ПВО С-300, средств связи и радиоэлектронной борьбы4.

Летом 1999 г. после 12-летнего перерыва в Россию с официальным визитом приехал президент Сирии Х.Асад. Как показали состоявшиеся переговоры, Х.Асад не забыл того позитива, который имел Дамаск от особых отношений с Москвой, и верил в потенциал обновленной России. Сирийский президент хорошо понимал, что крепкие связи с Россией могут только помочь его преемнику в управлении страной в переходный период. Переговоры Х.Асада с российским руководством и предшествовавшие этому визиты в Москву министра иностранных дел САР Ф.Шараа и высокопоставленной сирийской военной делегации придали новый импульс российско-сирийским отношениям, в т.ч. в сфере ВТС.

Действительно, Россия, как и прежде, является основным экспортером ВВТ в Сирию, а результаты последних российско-сирийских контактов в области торгово-экономических связей внушают надежду на то, что экономическая составляющая наших отношений может значительно окрепнуть. Определенные перспективы для расширения двусторонних связей с САР все же имелись. В качестве важного "катализатора" российско-сирийских отношений в Дамаске рассматривали закупки в России современных видов вооружений. ВТС России и Сирии служило одним из немногих примеров, когда возобновление полномасштабного сотрудничества не нуждалось в предварительных "смотринах", не требовало обязательного тестирования на прочность партнерских отношений и долговременность интересов. В перспективе при условии достижения конкретных положительных результатов на переговорах с Израилем политическое руководство САР неизбежно столкнется с необходимостью масштабной перестройки национальных вооруженных сил в плане их модернизации и качественного обновления, сокращения численности личного состава (по некоторым данным, на 80–100 тыс. чел.) с соответствующими изменениями в их оргштатной структуре. С учетом того, что на сегодня вооруженные силы САР более чем на 80% оснащены военной техникой российского производства, только Россия способна обеспечить предстоящую большую работу по обновлению имеющегося парка российского вооружения и военной техники, по оценке возможности продления их ресурсов, проведения ремонта и модификации, соблюдения технологической преемственности и технической совместимости.

Для России расширение ВТС с Сирией имело тем более важное значение, поскольку за последние годы первая значительно ослабила позиции на ближневосточном рынке вооружений. Активизация сотрудничества с Сирией в военной области, помимо прямой экономической выгоды (в первой половине 90-х годов сирийцы передали российской стороне заявки на закупку ВВТ стоимостью до 5 млрд. долл.), могла бы способствовать возрождению на принципиально новой основе двусторонних экономических связей. Так, с учетом особой роли офицерского корпуса в Сирии, определяющее влияние которого на развитие внутриполитических процессов в САР, судя по всему, сохранится в обозримой перспективе, развитие двустороннего ВТС могло бы заложить прочные стабилизирующие основы в наших двусторонних отношениях на длительную перспективу.

Серьезным тормозом для выравнивания всех сфер российско-сирийских отношений являлась неурегулированность проблемы сирийской задолженности России. Затягивание с решением этого вопроса не только играло на руку противникам российско-сирийских отношений, но могло, в конечном итоге, привести к ситуации, когда Россия полностью утратила бы перспективу возвращения долга, в т.ч. на выгодных в целом для себя условиях (открытие валютной и товарных линий на сотни миллионов долларов ежегодно, например). Судя по всему, решению именно этих насущных задач и был посвящен визит в Москву в конце января 2001 г. сирийской экономической делегации5.

Ранее, в сентябре 2000 г., в ходе переговоров российской экономической делегации в Дамаске был подписан ряд соглашений в области торгово-экономического обмена, наиболее важным из которых является соглашение об избежании двойного налогообложения, открывающее широкие возможности для развития двусторонних торгово-экономических связей как по линии государственных, так и частно-коммерческих предприятий. Достигнутые успехи нуждались в закреплении и развитии конкретными делами. Для этого у обеих сторон имелись все объективные и субъективные предпосылки.

За годы сотрудничества при техническом содействии советских организаций в Сирии построено немало важных для ее экономики объектов, причем в базовых для сирийской экономики отраслях, прежде всего в области энергетики, нефти, ирригационном и транспортном строительстве, черной металлургии и других отраслях. Сегодня по разным причинам многие из этих объектов фактически бездействуют. Сооружение некоторых приостановлено, другие нуждаются в переоснащении и модернизации оборудования. Несмотря на то, что госсектор в Сирии постепенно утрачивает свои былые позиции, его роль в переходный для сирийской экономики период в качестве социального амортизатора и определенного средства подпитки национальной буржуазии остается весьма существенной. Поэтому было бы оправданным сегодня не только продолжить сотрудничество по строящимся и построенным объектам, но и принять участие в сооружении новых объектов и выполнении работ в таких традиционных для российско-сирийского сотрудничества областях, как энергетика, сооружение ТЭС, ЛЭП, нефтяная и газовая промышленность, содействие в выполнении разведочных и эксплуатационных буровых работ, строительство нефтепроводов, газопроводов, нефтехранилищ, в металлургии, в области ирригационного и водохозяйственного строительства, освоения земель в Приморском районе и т.п. Тем более, что в условиях, когда большинство западных, прежде всего американских, рынков может в ближайшее время оказаться закрытыми для экспорта продукции отечественной металлургии, российским промышленникам и предпринимателям стоило бы обратить более пристальное внимание на государства Ближнего и Среднего Востока, особенно те страны, где при нашем содействии создавались отрасли тяжелой промышленности.

Однако ограничивать сферу нашего сотрудничества только традиционными отраслями было бы неверным. Сегодня в Сирии активно развиваются новые для этой страны производства в области связи, телекоммуникаций, информатики. Новый сирийский лидер лично курирует это направление и не только потому, что он раньше возглавлял Сирийскую ассоциацию по информатике и компьютеризации, ряд руководящих членов которой сегодня занимает высокие посты в новом правительстве, но и потому, что без развития этих производств серьезно говорить о безопасности Сирии в ХХI в. вряд ли возможно. С учетом имеющихся в России оригинальных "ноу-хау" в этой сфере, которые не уступают западным аналогам, а по некоторым параметрам даже превосходят их, соответствующие российские организации могли бы принять более активное участие в продвижении своих проектов на сирийский рынок. Еще одной важной сферой приложения совместных усилий является сотрудничество в гуманитарной области. Это обучение и подготовка сирийских специалистов (в больших, нежели сегодня объемах) в российских вузах, которые, если верить прогнозам отечественных демографов, могут уже в ближайшие несколько лет испытывать нехватку студентов, а также создание совместных научных центров и ассоциаций, проведение научных симпозиумов и конференций, издание рекламно-книжной продукции по актуальным проблемам двусторонних отношений и положения в регионе. Некоторые из указанных проектов могут оказаться весьма выгодными. Будучи малозатратными с финансовой точки зрения, они тем не менее могут сыграть важную роль в информационно-рекламном обеспечении как российского, так и сирийского бизнеса, без чего в принципе невозможно представить налаживание продуктивных деловых связей.

Характерно, что по наиболее острым проблемам региона позиции России и Сирии во многом совпадают, что проявилось, в частности, во время телефонного разговора Владимира Путина с Башаром Асадом в ноябре 2002 г. Как и Россия, Сирия голосовала за принятие СБ ООН резолюции № 1441 по Ираку, поддерживая решение иракской проблемы мирным путем. Дамаск выступает за стабильность и предсказуемость развития военно-политической ситуации на Ближнем и Среднем Востоке, в регионах, прилегающих к нашим границам, границам СНГ. В этой связи Сирия поддерживает идею созыва международной мирной конференции по Ближнему Востоку, полагая, что всеобъемлющий и прочный мир в регионе может быть достигнут только в ходе многосторонних переговоров при активном участии России в качестве коспонсора ближневосточного мирного процесса. Как заявил министр иностранных дел России в ходе своего визита в Дамаск летом 2004 г., подключение Сирии и Ливана к реализации проекта "Дорожной карты" могло бы обеспечить его успешное продвижение.

Состоявшийся в январе 2003 г. визит в Россию вице-президента Сирии А.Х. Хаддама, несомненно, явился важным событием в области российско-сирийских связей. В 2002 г. в ходе переговоров российских и сирийских экономических делегаций в Москве и Дамаске был подписан ряд важных соглашений в области развития торгово-экономического и научно-технического сотрудничества. Это создало благоприятные условия для внешнеэкономической деятельности российских организаций на сирийском рынке, а также открыло новые области сотрудничества с Сирией в финансово-банковской, инвестиционно-кредитной сферах, туризме и других областях. В ноябре 2003 г. российская компания "Татнефть" выиграла тендер на разведку и эксплуатацию одного из крупных нефтяных полей в САР6.

Серьезным тормозом для выравнивания всех сфер российско-сирийских отношений по-прежнему являлась неурегулированность проблемы сирийской задолженности России. Очевидно, о решении этих проблем шла речь в ходе переговоров в Дамаске в начале декабря 2003 г. заместителя министра финансов России А.Улюкаева с сирийским премьером Н.Отри, министром финансов САР М.Хусейном7. Осложнение военно-политической обстановки вокруг Сирии после войны в Ираке и пробуксовка мирного ближневосточного процесса заставили сирийское руководство вспомнить, что "старый друг – лучше новых двух". В первой декаде декабря 2003 г. в Дамаске с визитом находился заместитель министра иностранных дел России А.Салтанов, который был принят Б.Асадом и передал ему личное послание президента В.Путина8.

Для России немаловажное значение имеет тот факт, что сирийский порт Тартус являлся единственным в Средиземном море пунктом материально-технического обеспечения (ПМТО) ВМФ РФ на безвалютной основе. 23 февраля 2004 г. по российскому телевидению (канал РТР) прошел репортаж о восстановлении российского ПМТО в Тартусе, готовящемуся к принятию российской военной эскадры. С учетом преемственности в политике нынешнего сирийского президента есть основания полагать, что Б. Асад не забыл того позитива, который был создан его отцом в двусторонних российско-сирийских отношениях, и будет способствовать их дальнейшему укреплению и выведению их на качественно новый уровень.

Данное предположение нашло полное подтверждение во время государственного визита сирийского президента в Москву в 20-х числах января 2005 г. По оценке Б. Асада, высказанной в ходе закрытой встречи с представителями арабских, главным образом сирийских, и некоторых российских СМИ, результаты переговоров с российским руководством "превзошли все ожидания" Сирии от этого визита9. Действительно, списание около 80% сирийского долга, заключение 6 соглашений в торгово-экономической и культурной сфере, вероятность поставок современных российских вооружений в САР означали не только политическую поддержку России позиции Сирии, но и создавали важные предпосылки для формирования новой внешнеполитической стратегии России на Ближнем Востоке. При этом восстановление в полном объеме российско-сирийских отношений не направлено против какой-либо третьей стороны в регионе и не ставит целью противодействие интересам ведущих мировых держав на Ближнем Востоке. Речь, скорее, может идти о попытках Сирии и России создать совместно с другими государствами региона и ведущими членами мирового сообщества условия для формирования на Ближнем Востоке нового климата международных отношений, более сбалансированных и безопасных. Ведь как для России, так и для Сирии императивом внешней политики служат обеспечение собственных экономических интересов развития своих стран и решение проблем их безопасности.

Происходящие сегодня на Ближнем Востоке процессы объективно ставят регион в центр мировой политики и оказывают все возрастающее влияние на общую ситуацию в мире, во многом определяя взаимоотношения США, Европы и России в XXI в. Если уже в ближайшие годы Ближний Восток будет находиться в центре международных усилий по установлению новой системы международных отношений, то тем самым регион в значительной степени будет определять основные параметры развития мировой политики. Данное обстоятельство, несомненно, повлияет и на рост интереса к региону со стороны российской общественности. А также поставит новые требования перед наукой и политическими организациями России, занимающимися ее связями с международным окружением. Науке, изучающей ближневосточный регион, будет необходимо лучше разбираться во внешней политике и политике безопасности.

Российским политическим и управленческим структурам, очевидно, предстоит переосмыслить свои приоритеты. Центральное значение Ближнего Востока как сцены международной политики означает большую компетентность кадров внешнеполитических институтов государства в отношении региона Ближнего Востока, причем как в центре, так и за рубежом. Поэтому проблема нахождения гармоничного сочетания западного и восточного направлений российской внешней политики с точки зрения укрепления авторитета России на международной арене и стабилизации социально-экономической ситуации в стране становится крайне актуальной.


 

Литература

1. Ахмедов В.М. Сирия на рубеже столетий. Власть и политика. М., 2003, с. 130.

2. Cordesman A.H. Israel and Syria: The New Strategic and Military Realities after the Death of Hafes Assad. CSIS. Wash., 2000, с. 12–14; If Its Syria: Syrian Military Forces and Capabilities. CSIS.Wash., 2003, с. 2–12.

3. Modern Syria. From Ottoman Rule to Pivotal Role in THE Middle East.Brighton, 1999, с. 75, 93–95.

4. Аль-Васат, 11.08.1997.

5. ДипкурьерНГ, 15.02.2001, с. 15.

6. Interfax, 27.11.2003.

7. Аль-Баас, 03.12.2003.

8. Аль-Баас, 05.12.2003.

9. Ахмедов В.М. Сирия при БашареАсаде. Региональный опыт модернизации в условиях внешней нестабильности. М., 2005, с. 187.


© 2012 Рефераты, доклады и дипломные работы, курсовые работы бесплатно.