Учебное пособие: Формообразование. Фигура и фон. Фигурное последействие

Учебное пособие: Формообразование. Фигура и фон. Фигурное последействие

НОУ ВПО СМОЛЕНСКИЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ПЛАН-КОНСПЕКТ

проведения занятия

По дисциплине: ПСИХОЛОГИЯ ВОСПРИЯТИЯ

Тема лекции:

ФОРМООБРАЗОВАНИЕ. ФИГУРА И ФОН. ФИГУРНОЕ ПОСЛЕДЕЙСТВИЕ

Вид занятия: ЛЕКЦИЯ

Дата проведения: 16 марта 2011 года

Учебная группа (курс): 2 курс очного отделения факультета психологии и права

Текст лекции разработал студент-практикант С.А. Панченко

Смоленск – 2011

Учебные и воспитательные цели

1.  Раскрыть сущность, содержание и специфику таких понятий как Формообразование, Фигура и Фон, Фигурное последействие.

2.  Дать систематизированные представления о Формообразовании, Фигуре и Фоне, Фигурном последействии в психологии восприятия.

3.  Стимулировать познавательную деятельность студентов, способствовать формированию творческого мышления у студентов.

Задача лекции: образовательная.

Структура лекции:

Введение________________________________________________10 минут

Основная часть___________________________________________75 минут

1.  Понятие структуры (формы) в психологии восприятия______15 минут

2.  Феномены кажущегося движения________________________10 минут

3.  Поле как объяснительный конструкт_____________________10 минут

4.  Изоморфизм физического, физиологического и феноменального полей__10 минут

5.  Законы формообразования. Фигура и фон________________10 минут

6.  Принцип прегнантности. Метод срисовывания (Фолькельт). Актуалгенез формы. Эффект нормализации (Джон Гибсон). Фигурное последействие (Келлер и Уаллах)_____________________________20 минут

Заключение______________________________________________5 минут

Форма организации лекции: фронтальная.

Метод проведения занятия: словесное, устное изложение учебного материала.

Средства обучения: выставка учебно-методической литературы, наглядные пособия, доска, мел.

Время проведения: 90 минут.

Место проведения: учебная аудитория.

ВВЕДЕНИЕ

Человек живет и действует в окружающей его социальной среде. Он испытывает потребности и пытается их удовлетворить, получает информацию от окружающей среды и ориентируется в ней, формирует сознательные образы действительности, создает планы и программы действий, сличает результаты своей деятельности с исходными намерениями, переживает, эмоциональные состояния и корригирует допускаемые ошибки. Прием и переработка человеком поступившей через органы чувств информации завершается появлением образов предметов или явлений. Процесс формирования этих образов называется восприятием (иногда употребляется также термин «перцепция», «перцептивный процесс»). Все это является психической деятельностью человека, а наука, изучающая психическую деятельность, называется психологией.

Структурной единицей психологии и соответственно составляющим разделом психологии является психология восприятия, занимающим важное место в изучении психологии.

Изучая психологию в целом, нельзя её изучить должным образом, не освоив особо важный для нашего понимания составляющий раздел психологии, такой как психология восприятия, без освоения которого нельзя освоить психологию в целом.

Если в результате ощущения человек получает знания об отдельных свойствах, качествах предметов (что-то горячее обожгло, что-то яркое блеснуло впереди, и тд.), то восприятие дает целостный образ предмета или явления. Оно предполагает наличие разнообразных ощущений и протекает вместе с ощущениями, но не может быть сведено к их сумме.

Именно поэтому психология восприятия становится одной из самых важных дисциплин, значение которой будет все более возрастать с развитием общества и с дальнейшим совершенствованием методов изучения психологии восприятия.

Именно поэтому коллеги, начиная эту лекцию, хотелось-бы отметить, что восприятие - это новый важный раздел психологии, посвященный изучению отдельных психических процессов. Названный раздел психологии является новым для нашего понимания, и его необходимо детально и целостностно изучить, дабы должным образом разбираться в психологии в целом. формообразование фон фигурный последействие восприятие

Естественно начать этот раздел необходимо с проблемы непосредственно чувственного отражения мира, с восприятия.

Надо сказать, что эта тема по психологии восприятия особенно важна. Дело в том, что восприятие представляет собой основную форму психического отражения мира и, в сущности, понимание природы психического отражения зависит от понимания природы и механизмов непосредственно чувственного отражения, зависит от понимания природы и механизмов восприятия. Отсюда и вытекает центральное место проблемы восприятия [3].

Я с самого начал хотел бы ввести одно различение. А именно различение восприятия как процесса (покойный Борис Михайлович Теплов применял в этом случае не термин «восприятие» — термин двусмысленный, а «воспринимание») и восприятие как продукт воспринимания, восприятие как образ. Образ действительно есть не что иное, как результат, продукт процесса воспринимания — актуального, то есть в данное время происходящего или, может быть, прошлого. Я смотрю. Я хочу этим сказать — происходит процесс воспринимания, я увидел, у меня возник образ вот этой вещи. Это продукт произошедшего процесса воспринимания. Приходится вводить с самого начала это различение не только потому, что оно полезно для изложения результатов исследования восприятия, но еще и потому, что иногда это различение как бы исчезало из психологии. Следовательно, нужно его особенно подчеркнуть. Оно исчезало вследствие, во-первых, того, что сам процесс восприятия, процесс воспринимания, другими словами, представлялся в качестве само собой происходящего, пассивного со стороны субъекта, процесса, который происходит автоматически.

Когда-то в начале прошлого столетия И.Гербарт выражал эту мысль так: для того, чтобы нечто увидеть, достаточно иметь это перед глазами. В другой формулировке, в другом выражении: для того чтобы увидеть, достаточно открыть глаза. Ну, по отношению к глазам можно сказать, что их нужно открыть. Что касается других видов восприятия, в том числе слухового, тут даже и открывать-то нечего. Ухо, так сказать, открыто в нормальных случаях для звука. Вы видите, что процесс не просто отрицался, но он не рассматривался как некий активный процесс. Это нечто происходящее «во мне, со мной». Это не то, что я осуществляю, это то, что осуществляется. Таким образом, оставалась перед психологом картина уже возникших образов, и эту картину надлежало исследовать (как связываются между собой образы, как один образ ведет за собой другой по законам, скажем, связей, ассоциаций образов?). Гербарт, упомянутый мной сейчас почти случайно, и сосредоточивал, как и многие другие современники и последующие исследователи, свое внимание на движении образов, то есть готовых продуктов: как они связываются, в какие отношения вступают, как они исчезают при забывании, как они вновь восстанавливаются, когда их что-то «вытаскивает».

Следует подчеркнуть в названной связи, что психика человека развивается как результат его практического взаимодействия с внешним миром в процессе деятельности, и, возникнув, в дальнейшем существенно изменяет это взаимодействие. Деятельность и определяет дальнейший прогресс всех психических процессов.

Так согласно с теорией деятельности, которую разработали основоположники Российской психологии, высшие психические процессы — восприятие, внимание, память, мышление, — рассматриваются как особые формы внутренних действий, которые, выявляют субъективные отношения человека к чему-либо.

Восприятием называется отражение предметов или явлений при их непосредственном воздействии на органы чувств. Именно оно наиболее тесно связано с преобразованием информации, поступающей непосредственно из внешней среды. При этом формируются образы, с которыми в дальнейшем оперируют внимание, память, мышление, эмоции.

В зависимости от анализаторов различают следующие виды восприятия: зрение, осязание, слух, кинестезию, обоняние, вкус.

Благодаря связям, образующимся между разными анализаторами, в образе отражаются такие свойства предметов или явлений, для которых нет специальных анализаторов, например величина предмета, вес, форма, регулярность, что свидетельствует о сложной организации этого психического процесса.

К основным характеристикам восприятия относят константность, предметность, целостность и обобщенность.

Константность — это относительная независимость образа от условий восприятия, проявляющаяся в его неизменности: форма, цвет и размер предметов воспринимаются нами как постоянные, несмотря на то, что сигналы, поступающие от этих предметов в органы чувств, непрерывно меняются.

1. Понятие структуры (формы) в психологии восприятия

Начнем с совершенно элементарных вещей. Люди обыкновенно думают, что их восприятия и представления о вещах совпадают, и если два человека воспринимают один и тот же предмет по-разному, то один из них определенно ошибается. Однако психологическая наука отвергает это предположение. Восприятие даже простейшего объекта — не изолированный акт, а часть сложного процесса. Восприятие зависит, прежде всего, от той системы, в которой предмет рассматривается, а также от предшествующего опыта, интересов и практических целей субъекта. Там, где профан видит просто металлическую конструкцию, инженер видит вполне определенную деталь известной ему машины. Одна и та же книга совершенно по-разному воспринимается читателем, книгопродавцем и человеком, коллекционирующим переплеты.

Любому акту познания, общения и труда предшествует то, что психологи называют "установкой", что означает — определенное направление личности, состояние готовности, тенденция к определенной деятельности, способной удовлетворить какие-то потребности человека. Важной характеристикой восприятия является его предметность.

Предметность восприятия проявляется в том, что объект воспринимается нами именно как обособленное в пространстве и во времени отдельное физическое тело. Наиболее ярко данное свойство проявляется в феномене выделения фигуры из фона.

Впервые попытку систематического исследования соотношения фигуры и фона предпринял Рубин [2]. Рубин обнаружил, что при прочих равных условиях поверхность с четкими границами, обладающая меньшей площадью, стремится приобрести статус фигуры, и тогда все, окружающее ее, воспринимается как фон; здесь возможность разделения на фигуру и фон определяется ограниченностью в пространстве.

Несколько правил группировки частей в целое были впервые сформулированы Максом Вертхеймером[1].

Правило подобия:

чем больше части картины похожи друг на друга по какому-либо зрительно воспринимаемому качеству, с тем большей вероятностью они будут восприниматься как расположенные вместе. В качестве группирующих свойств может выступать сходство по размеру, форме, по расположению частей. В единую целостную структуру объединяются также элементы с так называемой хорошей формой, т. е. обладающие симметрией или периодичностью.

Правило общей судьбы:

множество элементов, движущихся с одинаковой скоростью и по одной траектории, воспринимается целостно — как единый движущийся объект. Это правило применимо и тогда, когда объекты неподвижны, но движется наблюдатель.

Правило близости:

в любом поле, содержащем несколько объектов, те из них, которые расположены наиболее близко друг к другу, визуально могут восприниматься целостно, как один объект.

Независимость целого от качества составляющих его элементов проявляется в доминировании целостной структуры над ее составляющими. Так, для целостного восприятия человеческого лица достаточно лишь нескольких элементов его контура [1].

Между всеми перечисленными характеристиками восприятия есть некоторое функциональное сходство. И константность, и предметность, и целостность, и обобщенность придают образу важную черту — независимость в некоторых пределах от условий восприятия и искажений. Все рассмотренные свойства восприятия не являются врожденными и развиваются в течение жизни человека. В процессе восприятия человек накапливает сведения о предметах и явлениях не как сумму отдельных ощущений, а усваивает отношения между предметами и их свойствами. Восполнение наличных сведений следами прошлого опыта создает возможность предсказания и тем самым не только существенно ускоряет процесс узнавания, но и более успешно адаптирует человека к среде. Как психическая функция, восприятие обладает такими характеристиками, как константность, предметность, целостность и обобщенность. Они делают его относительно независимым от постоянно изменяющейся внешней среды.

Образ воспринимаемого объекта возникает, если человек так или иначе активен по отношению к объекту, а именно если имеет место активная предметная деятельность. Система действий, посредством которой создавался образ, свертывается, погружается, и каждый раз, когда человек обращается к этому образу, он воспроизводит соответствующую, хотя и преобразованную, систему действий.

Приведенные выше факты непосредственно подводят к следующему важнейшему пространственному компоненту перцептивного образа – к воспроизведению формы. Если самый факт объемности воспринимаемого объекта может быть отображен и в относительно грубом образе, находящемся вне пределов диапазона адекватного восприятия, то точное воспроизведение рельефа предмета в пределе влечет за собой и отображение его формы.

Рисунок 1. Целостное «стереоскопическое» изображение объемного предмета при пассивном осязании:

А) – оригинал;

Б) – рисунок испытуемого.

На рисунке 1 представлен образ пассивного осязания, в котором имеет место стереоэффект, охватывающий уже структуру самого объекта (эксперименты Л. М. Веккера). Здесь в образе охвачен рельеф всей поверхности предмета.

В общем случае, однако, можно полагать, что если рельеф тела превышает определенную меру сложности, соответствующую возможностям пассивного осязания, то стереогаптический (то есть стереоскопический эффект, полученный с помощью осязания. – Прим. ред.) образ данного тела остается за пределами диапазона максимальной адекватности воспроизведения рельефа.

Если пассивное осязание не всегда может дать адекватное отражение рельефа, поскольку здесь охват контура осуществляется за счет движения объекта, и отсутствуют средства фиксации начала отсчета, то эти ограничения снимаются в естественном ходе процесса активного осязания. Результаты его исследований (эксперименты Л. М. Веккера) показывают, что уже в актах мономануального ощупывания стереогаптический эффект восприятия более сложных фигур (например, шестигранной призмы) достигает максимальной адекватности (рис. 2).

Рисунок 2. Адекватность изображения объектов при активном осязании:

А) – оригинал;

Б) – рисунок испытуемого.

Поскольку это расширение возможностей достигается за счет функционирующей в активном осязании координатной системы воспринимающего аппарата с ее расчлененными опорными, собственно сенсорными и сенсорноперцептивными функциями, ясно, что в системе бимануального осязания, где эта дифференцированность функций еще более широка и тонка, в пределы диапазона адекватного восприятия рельефа попадают объекты еще большей структурной сложности.

Эта связь полноты и точности воспроизведения рельефа с отображением формы обусловлена особым положением формы среди пространственных свойств объекта. Именно форма воплощает в себе полноту пространственной структуры объекта. Поэтому восприятие формы есть важнейший признак собственно перцептивного образа как образа целостно-предметного. Целостная форма объекта не совпадает с формой его элементов, что и составляет одно из главных объективных оснований примата интегральной структуры "гештальта" над ее элементами. Но именно в силу целостного характера формы полнота воспроизведения рельефа поверхности объекта автоматически влечет за собой и адекватное отображение его формы.

Приведенные в связи с вопросом о восприятии рельефа факты и рисунки испытуемых (относящиеся, правда, только к осязательному восприятию) отчетливо свидетельствуют о том, что объемная форма также может адекватно воспроизводиться в перцептивном образе, причем независимо от масштаба отображения величины. При всей особой роли воспроизведения формы в построении интегрального перцептивного образа объекта необходимо все же подчеркнуть, что сам по себе феномен адекватного воспроизведения формы не является специфичным для пространственной структуры психических процессов.

Хорошо известно, что копирование формы легко достигается в фотографических и других видах технических сигналов-изображений.

Парадоксальная эмпирическая специфичность именно психического изображения формы была экспериментально выявлена прежде всего с установлением того факта, что адекватность перцептивного зрительного образа формы сохраняется в определенном диапазоне изменений формы сетчаточного изображения, что и составляет существо феномена так называемой константности формы.

Этот феномен сразу же разводит психическое изображение формы и ее оптическое сетчаточное изображение аналогично тому, как дифференцируются перцептивный образ трехмерного рельефа воспринимаемого объекта и его двухмерное сетчаточное изображение.

Поэтому восприятие формы подвергалось интенсивному исследованию, прежде всего в контексте константности образа. Так, еще исследования Таулесса (см. Стивенс, 1963) показали, что квадраты и круги, плоскости которых наклонены к линии взора и сетчаточные изображения которых имеют соответственно форму ромбов и эллипсов, в определенном диапазоне наклона воспринимаются все же как квадраты и круги, о чем свидетельствовали рисунки испытуемых. Поскольку, однако, в данном пункте восприятие формы описывается не как проявление общего свойства константности, а как компонент суммарной пространственно-временной структуры, в этом описании, прежде всего, нужно сделать экспериментально обоснованное заключение о том, что имеет место адекватное перцептивное воспроизведение формы и существует определенный диапазон, где эта адекватность сохраняется, несмотря на изменения исходных физических условий построения образа.

Произведенное эмпирическое описание продвигается от наиболее общих характеристик единой пространственно-временной организации сенсорноперцептивного поля к все более частным параметрам внутренней структуры образа отдельного объекта. Так, анализ отображения общего свойства рельефности в частном случае максимальной полноты этого отражения привел к воспроизведению формы, а рассмотрение разных вариантов отображения формы, в свою очередь, ведет через взаимосвязь восприятия формы с восприятием размера к вопросу о восприятии такого важнейшего пространственного параметра, как величина.

Легко видеть, что тот процесс узнавания образа предмета, который в зрении происходит сразу, в осязании носит развернутый характер и происходит путем последовательной (сукцессивной) цепи проб с выделением отдельных признаков, созданием и образованием ряда альтернатив и формированием окончательной гипотезы[4].

Поэтому процесс осязательного (активного) восприятия, возникающего в процессе ощупывания, может служить нам моделью любого восприятия, отдельные звенья которого здесь развернуты и особенно доступны для анализа.

Процесс осязательного восприятия был подробно изучен советскими психологами Б. Г. Ананьевым, Б. Ф. Ломовым, Л. М. Веккером. Исследования этих авторов показали ряд существенных фактов.

Прежде всего, они подтвердили, что восприятие формы предмета без его активного последовательного ощупывания остается совершенно недоступным.

Исследование показало далее, что рука испытуемого должна активно ощупывать предмет, пытаясь выделить его наиболее информативные точки и объединить их в один образ. Пассивное проведение предметом по руке или руки по предмету, исключающее активные поисковые движения, не приводит к нужному результату, давая возможность лишь частичного и потому неверного отражения предмета.

Таким образом, активное ощупывание действительно необходимо для того, чтобы ориентироваться в признаках предмета и объединить их в единый образ. Дальнейшее исследование показало и тот факт, что активное ощупывание предмета является сложным процессом.

Как правило, оно производится при участии обеих рук, причем каждая рука участвует в процессе ощупывания на своих ролях. У правши левая рука играет обычно более пассивную роль, поддерживая предмет и давая наиболее грубую информацию, в то время как правая рука является активной, и ощупывающие движения ее пальцев выделяют детали предмета.

Тонкое строение ощупывающих движений позволило ближе ознакомиться с их протеканием. Оказалось, что ощупывающие движения осуществляются при ведущей роли большого пальца, который в процессе эволюции только у человека начинает противопоставляться другим пальцам, и указательного пальца, приобретающего у человека особую подвижность. Далее ощупывающие движения перемежаются с остановками, причем время, уходящее на движение, в полтора раза больше, чем время, уходящее на задержки или остановки. Эти факты заставляют думать, что во время этих остановок и выделяются наиболее мелкие составные части, или «кванты», тактильной информации (Б. Г. Ананьев).

Характерно, что ощупывающие движения при тактильном восприятии предмета оказываются неоднородными, и в них можно различить мелкие перемещения пальцев (от 2 до 100 мм), обычно останавливающиеся на «критических» (наиболее информативных) точках, во время которых субъект, по-видимому, получает дробную информацию о признаках предмета, и крупные движения, которые, очевидно, объединяют отдельные признаки и несут функцию проверки возникших предположений.

Существенно, что этот характер движений сохраняется даже и в тех случаях, когда субъект производит ощупывание не пальцем, а с помощью стержня (например, карандашом) или в тех случаях, когда в результате ампутации руки ощупывание производится другими отделами руки, например, расщепленным предплечьем (так называемая «клешня Крукенберга»).

Мы описали выше тактильное восприятие структуры (формы) и теперь можем обратиться к анализу основных закономерностей зрительного восприятия.

Мы живем не в мире отдельно зрительно воспринимаемых точек или цветовых пятен, а в мире геометрических фигур, предметов и ситуаций.

Каковы же те законы, по которым происходит зрительное восприятие форм?

Мы уже знаем, что как строение сетчатки с ее плоскостным послойным расположением светочувствительных и нервных элементов, так и плоскостное расположение слоев нервных клеток в проекционной зрительной коре обеспечивает не только восприятие отдельных признаков, но и восприятие целых геометрических форм или структур.

Законы этого восприятия были в свое время детально прослежены группой немецких психологов, создавших специальное направление, известное под названием гештальтпсихологии, или психологии образов.

Гештальтпсихология возникла в Германии. Т. Вертгеймер, Вольфган Келлер и Курт Левин выдвинули программу изучения психики с точки зрения целостных структур (гештальтов). Гештальтпсихология выступила против ассоциативной психологии В.Вундта и Э.Титченера, трактовавшей сложные психические феномены в качестве выстроенных из простых по законам ассоциации. Понятие о гештальте (от немецкого «форма») зародилось при изучении сенсорных образований, когда обнаружилась «первичность» их структуры по отношению к входящим в эти образования компонентам (ощущениям).

Построение сложного психического образа происходит в инсайте - особом психическом акте мгновенного схватывания отношений в воспринимаемом поле. Свои положения гештальтпсихология противопоставила также бихевиоризму, который объяснял поведение организма в проблемной ситуации перебором «слепых» двигательных проб, лишь случайно приводящих к успеху. Заслуги гештальтпсихологии состоят в разработке понятия психологического образа, в утверждении системного подхода к психическим явлениям.

Согласно основным положениям этого направления, зрительное восприятие является не процессом ассоциации отдельных элементов, а целостным структурно организованным процессом.

Один из основателей этого направления, В. Келлер, видел в этом целостном характере процесса общее свойство, которое объединяет зрительное восприятие с физическими процессами. Если мы бросим камень на спокойную гладь озера, мы увидим, как на поверхности воды появятся правильные круги, которые постепенно расходятся, не теряя своей правильной формы. Такой правильной организованной структурой отличаются и магнитные поля.

Аналогичную структурную организацию можно наблюдать и в зрительном восприятии. Это целостное восприятие геометрических фигур в равной степени имеет место, как у человека, так и животных.

Это было многократно описано в литературе, и прежде всего в известных опытах американских психологов Лейиш и Клювера.

Исследователи тренировали животное (крысу или обезьяну) положительно реагировать на фигуру черного треугольника на белом фоне. Оказывалось, что после тренировки животное сразу же положительно реагирует на белый треугольник на черном фоне, на треугольник, намеченный штрихами или точками, и даже на линии, образующие острый угол.

Совершенно очевидно, что животное схватывает не отдельные признаки фигуры, а ее целую структуру, и целостный характер восприятия составляет здесь основную черту перцепторной деятельности животного.

Аналогичный опыт был проведен и ученицей В. Келера – М. Герц. В этом опыте на площадку ставился ряд баночек и под одну из них клался орех. Птица тренировалась подлетать к банкам, опрокидывать их крылом и брать орех. Если банки стояли в беспорядке, опрокидывание банок шло в случайном порядке, если же банки стояли в порядке круга, причем одна из них стояла отдельно, птица неизменно сшибала сразу же эту отдельную банку, очевидно, воспринимая все остальные банки как замкнутую структуру.

Такой же целостный характер имело и восприятие цвета. В известном опыте В. Келера курица тренировалась клевать зерна со светло-серого фона, в то время как зерна на темно-сером фоне были приклеены. Если же курице давался контрольный опыт, где темно-серый квадрат (которой раньше подкреплялся отрицательно) помещался рядом с черным квадратом, она сразу же начинала клевать зерна на этом темно-сером квадрате. Совершенно очевидно, что курица воспринимала цветовые оттенки не изолированно, а в определенных отношениях друг к другу, иначе говоря, в определенной структуре.

Представители гештальтпсихологии описали ряд законов, которым подчиняется восприятие формы.

Первым из них является закон четкости структуры, согласно которому наше восприятие выделяет, прежде всего, наиболее четкие по своим геометрическим свойствам структуры.

Так, если субъекту предъявляется сложная геометрическая структура, он, прежде всего, выделяет из нее наиболее четкие изображения. Закон четкости зрительного восприятия сыграл большую роль в оборонной технике, когда для маскировки сложной фигуры достаточно было скрыть ее в более сильных структурах.

Вторым законом зрительного восприятия форм, сформулированным представителями гештальтпсихологии, был закон дополнения до структурного целого (закон «амплификации»). Согласно этому закону четкие, но не законченные структуры всегда дополнялись до четкого геометрического целого.

Оба эти закона позволили объяснить и процесс объединения ряда явлений зрительного восприятия, которые оставались на протяжении многих лет труднообъяснимыми.

Одним из таких явлений может служить факт объединения отдельных геометрических фигур друг с другом.

Структурный характер зрительного восприятия объясняет тот факт, что если одни структуры воспринимаются нами как расположенные на плоскости, то другие – воспринимаются трехмерно, как структуры, которые выходят за плоскость листа.

Структурный характер восприятия объясняет и то явление, которое называется двойственным изображением.

Наконец, законами целостного структурного восприятия объясняются и некоторые из так называемых оптико-геометрических иллюзий.

Все эти особенности геометрических иллюзий объясняются тем, что наше геометрическое восприятие не состоит из изолированных элементов, а имеет все черты целостного, структурно организованного восприятия.

Теория структурной психологии (гештальтпсихологии) внесла много нового и ценного в анализ целостного восприятия форм. Однако она имеет и свою ограниченность. Представляя законы восприятия структур естественным отражением целостных законов физиологических и даже физических процессов, она отвлекается от того, что все явления человеческого восприятия, которые она описывает, сложились в определенных исторических условиях и не могут быть до конца поняты без их учета.

Вот почему, как показали факты, те законы «четкости восприятия», «заканчивания до целого», которые представлялись сторонниками гештальтпсихологии естественными законами каждого восприятия, в действительности оказываются полностью пригодными лишь для восприятия человека, сложившегося в условиях определенной культуры.

Названные законы восприятия не подтверждаются при изучении восприятия людей тех исторических формаций, в которых восприятие геометрических форм не носит того отвлеченного характера, которым оно отличается у нас.

Сравнительно-исторические исследования, проведенные за последние десятилетия, существенно ограничили описанные в гештальтпсихологии законы и дали возможность убедиться в том, что на разных этапах исторического развития и общественной практики процессы восприятия могут подчиняться неодинаковым законам.

Примером этого может служить тот факт, что в известных культурах незамкнутый круг воспринимается не как неоконченный круг, а как «браслет», а незамкнутый треугольник – не как неоконченный треугольник, а как «амулет», или «мерка для керосина», и т. д.

Исследование того, как строится восприятие геометрических фигур в условиях наглядного предметного мышления, несомненно, еще внесет свои существенные поправки в законы структурного восприятия, установленные представителями гештальтпсихологии. А нам необходимо перейти ко второму вопросу лекции освятив проблему феномена кажущегося движения. И так, переходи ко второму вопросу лекции:

2. Феномены кажущегося движения

Все теории восприятия движения могут быть разбиты на две группы. Первая группа теорий выводит восприятие движения из элементарных, следующих друг за другом зрительных ощущений отдельных точек, через которые проходит движение, и утверждает, что восприятие движения возникает вследствие слияния этих элементарных зрительных ощущений (В. Вундт).

Теории второй группы утверждают, что восприятие движения имеет специфическое качество, несводимое к таким элементарным ощущениям. Представители этой теории говорят, что подобно тому, как, например, мелодия не является простой суммой звуков, а качественно отличным от них целым, так и восприятие движения несводимо к сумме составляющих это восприятие элементарных зрительных ощущений. Из этого положения исходит, например теория гештальтпсихологии, известным представителем которой является Макс Вертхеймер. Макс Вертхеймер исследовал феномен кажущегося движения, поэтому кратко расскажу о нём, и его исследовании:

Вертхеймер Макс (Wertheimer, 1880-1943) - немецкий и американский психолог, основатель гештальтпсихологии. В своем знаменитом экспериментальном исследовании кажущегося движения (1912), считающимся «началом» гештальтпсихологии как направления, Вертхеймер подверг экспериментальной и теоретической критике существовавшие теории восприятия, базировавшиеся на принципе элементаризма (свойства целого объясняются на основе знания свойств элементов). В этот период своего творчества для объяснения феномена кажущегося движения и других явлений целостности восприятия Вертхеймер использует принцип физиологического и психического изоморфизма (так, кажущееся движение считается результатом физиологического процесса «короткого замыкания» в мозге).

Восприятие движения является, по Вертгеймеру, специфическим переживанием, отличным от восприятия самих движущихся предметов. Если имеются два последовательных восприятия объекта в различных положениях (а) и (б), то переживание движения не складывается из этих двух ощущений, а соединяет их, находясь между ними. Это переживание движения Вертгеймер называет фи-феноменом.

Поэтому основным вкладом Вертхеймера стала демонстрация фи-(phi)-феномена — оптической иллюзии движения двух неподвижных источников света (1912). В этом своем знаменитом экспериментальном исследовании кажущегося движения (считающимся "началом" гештальтпсихологии как направления), Вертхеймер подверг экспериментальной и теоретической критике теории восприятия, базировавшиеся на принципе элементаризма. Для объяснения феномена кажущегося движения и других явлений целостности восприятия он использовал принцип изоморфизма "физиологического и психического", поскольку, по его мнению, кажущееся движение представляет собой субъективное свидетельство того, что в мозге произошло физиологическое "короткое замыкание". Фи-феномен в гештальтпсихологии впоследствии служил доказательством того, что переживание (в данном случае восприятие движения) не является простой суммой факторов и потому для понимания мыслей и действий человека нельзя изучать их вне целостности как отдельные элементы. Вертхеймер объединил свои взгляды в "законе точности", который включал в себя такие явления, как близость, сходство, замыкание и симметрия.

Вертхеймер полагал, что эти явления воспринимаются в основном потому, что сознание навязывает ощущениям определенные организационные принципы.

Фи-феномен

Формальное движение, известное под названием гештальтпсихологии, сформировалось после опубликования результатов исследования, выполненного в 1910 году Максом Вертхеймером. Однажды, во время летнего отпуска, Вертхеймеру в голову пришла идея одного эксперимента. Его суть состояла в том, чтобы выяснить, почему мы иногда наблюдаем движение, когда на самом деле оно не происходит. Нарушив планы своего отдыха, Вертгеймер сошел с поезда во Франкфурте, купил там игрушечный стробоскоп и провел предварительную проверку своей догадки прямо в отеле. Пояснение: Стробоскоп, предшественник современного проекционного аппарата, представляет собой устройство, которое на мгновение освещает изображения последовательных фаз изменения положения объектов, создавая у зрителя впечатление их движения.

Позднее Вертхеймер провел более глубокое исследование проблемы во Франкфуртском университете. Два других психолога, Курт Коффка и Вольфганг Келлер, бывшие в то время студентами Берлинского университета, также приехали во Франкфурт, чтобы принять участие в этой работе.

Эксперимент Вертхеймера, в котором Коффка и Келлер играли роль испытуемых субъектов, был посвящен изучению восприятия кажущегося движения предметов - то есть движения, которое на самом деле не происходит. Для его определения Вертхеймер пользовался термином <впечатление движения>. Используя тахистоскоп, Вертхеймер пропускал луч света через две прорези, одна из которых располагалась вертикально, а другая имела наклон от вертикали приблизительно в 20-30 градусов.

Если световой луч пропускался сначала через одну прорезь, а потом через другую через относительно длительный интервал времени (более 200 миллисекунд), наблюдатели видели последовательное появление света сначала в одной, а затем в другой прорези. Если временной интервал сокращался, то наблюдателям казалось, что обе прорези освещены постоянно. При длительности интервала порядка 60 миллисекунд, создавалось впечатление, что линия света непрерывно перемещается от одной прорези к другой и обратно.

Эти открытия могли показаться достаточно тривиальными. О подобных явлениях ученым было известно уже несколько лет, и они перестали кого-либо удивлять. Однако, в соответствии с господствовавшими тогда взглядами психологов, основанными на теории Вундта, все сознательные переживания могли быть сведены к элементарным чувствительным элементам. Но как это восприятие кажущегося движения могло быть объяснено суммированием отдельных элементов, которые были просто двумя неподвижными полосками света? Мог ли один неподвижный раздражитель добавиться к другому и создать впечатление движения? Разумеется, не мог, и в этом была суть замечательного в своей простоте опыта Вертхеймера: он не поддавался объяснению с точки зрения взглядов Вундта.

Вертхеймер был убежден, что это явление, получившее экспериментальное подтверждение в его лаборатории, по-своему так же является элементарным, как и обычное ощущение, но, в то же время, представляет собой нечто отличное от одного или даже нескольких простых ощущений. Он назвал это явление фи-феноменом. Какое же объяснение дал Вертхеймер фи-феномену, который, согласно взглядам, господствовавшим в то время в современной психологии, просто не мог существовать? Оно было таким же простым и гениальным, как и его эксперимент. По мнению Вертхеймера, кажущееся движение вообще не нуждалось в объяснении. Оно существовало именно в таком виде, в каком воспринималось, и не могло быть разбито на более простые составляющие.

А согласно теории Вундта, интроспекция этих стимулов должна была создавать восприятие двух соседних полосок света и ничего более. Но как бы строго, ни проводилась интроспекция в опыте Вертхеймера, движущаяся полоска света продолжала наблюдаться, а все попытки объяснения ее появления со старых теоретических позиций оканчивались неудачей. Целое (в данном случае кажущееся движение линии света) было отлично от суммы его составляющих (двух неподвижных световых лучей). Таким образом, традиционной атомистической ассоциани-стской психологии был брошен открытый вызов, на который она не смогла ответить.

Вертхеймер опубликовал результаты своего исследования в 1912 году в статье под названием <Экспериментальные исследования восприятия движения>. Считается, что именно она положила начало возникновению школы гештальтпсихологии.

Кроме того Вертхеймер изложил принципы организации восприятия в своей работе, опубликованной в 1923 году. Вертхеймер исходил из того, что мы воспринимаем предметы в той же манере, в какой воспринимаем кажущееся движение - то есть как единое целое, а не как наборы индивидуальных ощущений. Принципы организации восприятия, которые описаны в большинстве учебников по психологии, представляют, по существу, законы и правила, по которым мы организуем и классифицируем воспринимаемый нами мир. Как считал Вертхеймер, базовая предпосылка этих принципов состоит в том, что организация восприятия происходит мгновенно, в тот же момент, когда мы видим, или слышим различные формы или образы. Части перцептивного поля становятся связанными, объединяясь между собой, чтобы создать структуру, которая выделялась бы на общем фоне. Организация восприятия происходит самопроизвольно, и ее возникновение неизбежно всякий раз, когда мы смотрим вокруг себя. Мы не должны учиться создавать образы, как это провозглашают сторонники ассоциативного подхода, хотя некоторые виды восприятия высшего уровня действительно зависят от научения.

3. Поле как объяснительный конструкт

ПОЛЕ — в психологии — совокупность переживаемых субъектом актуальных — «здесь и теперь» — побудителей его активности.

Понятие поля разрабатывалось в рамках гештальтпсихологии и психологии топологической, трактуясь согласно принципам этих школ. С помощью понятия поля характеризуется поведение субъекта в конкретной ситуации в зависимости от принятой им ориентации ( поле-независимость).

ПОЛЕ ФЕНОМЕНАЛЬНОЕ — понятие, используемое в гештальтпсихологии и других феноменологических направлениях психологии для обозначения совокупности явлений, переживаемых субъектом в данный момент времени.

Теория поля: Курт Левин (1890-1947)

Научные тенденции конца XIX века заставляли смотреть на мыслительный процесс как в терминах, связанных с полем, так и в терминах, выходящих за его рамки. Эти взгляды нашли свое отражение в гештальтпсихологии. Теория поля в психологии возникла как своего рода аналог теории силового поля в физике. В современной психологической науке понятие теории поля обычно связывается с идеями Курта Левина. В основе взглядов Левина лежит концепция гештальта, но он сумел развить свои идеи и пошел дальше позиций ортодоксального гештальтизма, обратившись к проблемам личности, ее потребностям и влиянию общественных связей на ее поведение.

Страницы жизни

Курт Левин родился в Германии в городе Могильно. Образование он получил в университетах Фрейбурга, Мюнхена и Берлина. Докторскую диссертацию по психологии защитил у Карла Штумпфа в 1914 году в Берлине, где также изучал математику и физику. Во время первой мировой войны Левин служил в немецкой армии, был ранен в бою и награжден железным крестом. Впоследствии он вернулся в Берлинский университет и принял такое активное участие в работе группы гештальт-психологов, что стал считаться, наряду с ее основателями, одним из главных авторитетов нового научного направления. Он проводил исследования по проблемам ассоциации и мотивации и начал разрабатывать свою теорию поля, которую изложил в 1929 году в США на международном конгрессе психологов в Иельском университете.

Теория поля - психологическая система Курта Левина, использующая концепцию силового поля для объяснения поведения личности в терминах влияния на него поля общественного воздействия.

Левин был уже хорошо известен в Соединенных Штатах, когда в 1932 году получил приглашение прочитать курс лекций в Стэндфордском университете. На следующий год он решил уехать из Германии из-за нацистской угрозы. <Теперь я убежден, что для меня нет другого выхода кроме эмиграции, - писал он Келеру, - даже если это разобьет мою жизнь>. Впоследствии мать и сестра Левина погибли в фашистских концентрационных лагерях.

Сам он два года проработал в Корнелле, а затем отправился в университет штата Айова, где проводил исследования по проблемам детской социальной психологии. По результатам этой работы он был приглашен в Массачусетский технологический институт с предложением основать и возглавить новый исследовательский Центр групповой динамики. Хотя он умер всего через несколько лет после назначения на эту должность, его программа исследований оказалась настолько эффективной, что и в наше время сохранила свою актуальность для научной деятельности исследовательского центра, который теперь относится к университету штата Мичиган.

В течение тридцати лет своей профессиональной деятельности Левин много сил отдал изучению широкого круга вопросов, связанных с проблемами мотивации. Его исследования основывались на анализе поведения человека в контексте состояния его физического и социального окружения.

В работах Курта Левина [22] фигурирует термин «поле власти», под которым он понимал способность одного человека индуцировать силы, действующие на другого человека. Он считал, что можно выделить силу и границы поля власти у каждого человека. Поле власти «ведущего» всегда больше, чем поле власти «ведомого». Курт Левин иллюстрирует это понятие, на примере того, как изменяется поведение детей в присутствии авторитетного для них взрослого (например, воспитателя). Человек, обладающий властью над другим человеком, может индуцировать в нем потребности в соответствии со своими целями. Поле власти всегда уже, чем психологическое поле, так как в одних областях человек обладает большой властью, а в других нет. В процессе взаимодействия людей их поля пересекаются, и в каждом конкретном случае соотношение сил меняется.

Годологическое пространство

Теория физических полей привела Левина к мысли о том, что психическая деятельность человека происходит в условиях воздействия психологического поля, которое получило название годологического пространства". Годологическое пространство заключает в себе все события прошлого, настоящего и будущего, которые могут повлиять на нашу жизнь. С точки зрения психологии каждое из этих событий предопределяет поведение человека в конкретной ситуации. Таким образом, годологическое пространство формируется личностными потребностями человека во взаимодействии с его психологическим окружением.

·  От греч. hodos - путь. - Прим. перев.

Годологическое пространство отражает различные степени развития как функцию его накопленного жизненного опыта. Поскольку в детстве наблюдается недостаток опыта, этот период имеет менее дифференцированные участки в годологическом пространстве. Высокообразованные, искушенные в житейских делах взрослые люди имеют более сложное и в значительной мере дифференцированное годологическое пространство, отражающее их прошлый многообразный опыт.

Левин искал математическую модель для описания своего теоретического представления психологических процессов. Так как он интересовался проблемами индивидуума, а не групп населения, то для его задачи не подходили методы статистики. Поэтому для отображения годологического пространства, целей личности и путей их достижения он обратился к разделу геометрии, называемому топологией.

На своих топологических картах Левин изображал векторы, указывающие направление движения человека к цели. Для придания завершенности своему описанию годологического пространства для каждой из целей - в зависимости от ее привлекательности для индивидуума - он ввел положительные и отрицательные значения валентностей.

Таким образом, <классная доска психологии>, которую использовал Левин, включала в себя комплексные схемы, отражающие различные психологические явления. Согласно Левину, все формы поведения могут быть описаны с помощью подобных схем. Простейший пример поведения может быть представлен ситуацией, в которой ребенок хочет пойти в кино вопреки возражениям родителей. Эллипс характеризует годологическое пространство, буквой C обозначен сам ребенок. Стрелка является вектором, указывающим на то, что ребенок стремится к своей цели - пойти в кино, которая имеет для него положительную валентность. Отрицательная линия обозначает препятствие на пути осуществления цели - запрет родителей, который имеет для их сына отрицательную валентность.

Мотивация

Левин высказал предположение о существовании состояния баланса или равновесия между индивидуумом и его психологическим окружением. Когда это равновесие нарушается, возникает напряженность отношений, которая вызывает определенные изменения, ведущие к восстановлению баланса. В этом заключался главный смысл его концепции мотивации. Согласно взглядам Левина, поведение представляет собой чередование циклов возникновения напряженности и последующего действия по его снятию. Поэтому всякий раз, когда у индивидуума возникает какая-то потребность, то есть состояние напряженности, он своими действиями старается снять это напряжение и восстановить внутреннее равновесие.

Первая попытка экспериментальной проверки этого предположения была выполнена в 1927 году под руководством Левина его ученицей Блюмой Зейгарник. Суть опыта заключалась в том, что наблюдаемым субъектам давался набор задач, и они получали возможность решить только несколько из них, потому что процесс решения искусственно прерывался, прежде чем они могли выполнить все задание. Перед началом эксперимента Левин предсказывал, что

1.  напряженное состояние возникает, когда субъект получает задание для выполнения;

2.  когда задание выполнено, напряжение пропадает;

3.  когда задание не закончено, сохранение напряженности повышает вероятность того, что оно сохранится в памяти субъекта.

Результаты, полученные Зейгарник, подтвердили предсказания Левина. Наблюдаемые субъекты, чей процесс поиска решения прерывался, с большей вероятностью могли вспомнить суть задания, чем те, кто успевал выполнить его до конца. Многие последующие исследования проводились на основе использования этой закономерности, получившей название эффекта Зейгарник.

Эффект Зейгарник - свойство легче вспоминать незавершенные задачи, чем завершенные.

Степень дифференцированности внутренних областей жизненного пространства, и внешних областей жизненного пространства взаимосвязаны между собой. Чем более структурированной является сама личность, тем более структурировано ее представление об окружающем мире.

Растущая дифференциация сопровождается ростом интеграционных процессов, которые проявляются в увеличении сложности и иерархичности организации жизненного пространства. Курт Левин считал [22], что существует тесная связь между интеллектом или, точнее психологическим возрастом, и степенью структурированности его жизненного пространства. Наиболее бурно структурирование жизненного пространства происходит в детском и подростковом возрасте, поскольку в этот период происходит стремительное накопление знаний о мире и о самом себе. Те сферы жизни, о которых человек наиболее осведомлен, Курт Левин называл пространством свободного движения. К таким областям, например, относятся профессиональные знания. Каждый хороший специалист чувствует себя свободно в своей сфере, но, попадая в чужую профессиональную среду, ощущает себя новичком, нуждающимся в помощи профессионала. Под влиянием эмоционального напряжения, утраты безопасности, тяжелой болезни, старения может возникать регрессия жизненного пространства, которая проявляется в сокращении временной перспективы, снижении дифференциации отдельных областей и дезинтеграции. Эта регрессия может быть временной или необратимой.

Для более детального анализа Курт Левин [22] ввел также понятие психологического поля, в качестве которого выступает некоторый срез жизненного пространства, рассмотренный в данный момент времени. Человек, оказываясь в какой-то жизненной ситуации, взаимодействует с ограниченным количеством людей и объектов, и выступает в какой-то одной роли, но при этом за его плечами стоит огромный опыт, который навсегда включен в его жизненное пространство. Поэтому любая его поведенческая реакция несет в себе заряд этого опыта, и полностью может быть понята только как следствие этого опыта, а также как шаг в реализации будущих планов. Курт Левин подчеркивал, что прошлое представлено в настоящем психологическом поле знаниями, установками, пережитыми чувствами в отношении тех факторов, которые воздействуют в данный момент на личность, а также теми подструктурами внутреннего мира личности, которые сформировались ранее. Будущее представлено теми планами, целями, ожиданиями, которые имеют отношение к происходящему в данный момент времени.

Если подбирать образ, который бы описывал жизненное пространство, то лучше всего подойдет веретено. Оно представляет собой палочку, которая исходит из одной точки, расширяется к середине и сужается ко второму концу. Так же и жизненное пространство человека расширяется от детства к зрелости, а под старость сужается. Наиболее широкая часть «веретена» приходится на пик жизненной активности человека, когда у него много социальных контактов, он достаточно информирован по широкому кругу вопросов, его внутренний мир богат и хорошо структурирован. По мере старения у человека могут отмирать целые области его жизненного пространства: профессиональные, политические, родственные. Они остаются представленными только прошлыми воспоминаниями, но не имеют перспективы развития.

Джон Келли [19] существенно подкрепил представления Курта Левина об индивидуальном характере образа мира, разработав теорию личностных конструктов. Она основана на методологии конструктивного альтернативизма, согласно которой каждый человек воспринимает мир по-своему, через сетку своей системы координат. Единицами этой системы являются личностные конструкты, т.е. критерии по которым человек сравнивает и оценивает объекты окружающей действительности. Джон Келли [19] утверждает, что на нас оказывают влияние не события, а наша интерпретация этих событий, которая зависит от нашей системы представлений.

В последнее десятилетие в отечественной психологии усилился интерес к изучению жизненного пространства личности, ее образа мира и картины собственного жизненного пути. Нартова-Бочавер С.К. [28] обосновывает высокую степень эвристичности понятия «психологическое пространство личности», указывая на то, что состояние границ собственного психологического мира в значительной мере определяет отношение человека к элементам среды, т.е. его мироотношение в целом. В зависимости от того, воспринимается ли окружающий мир как чуждый или родственный, строится и собственная деятельность человека в нем.

4. Изоморфизм физического, физиологического и феноменального полей.

ГЕШТАЛЬТПСИХОЛОГИЯ (гештальтизм) — направление в западной психологии, возникшее в Германии в первой трети XX в. Выдвинула программу изучения психики с точки зрения целостных структур — гештальтов, первичных по отношению к своим компонентам. Она выступила против выдвинутого психологией структурной принципа расчленения сознания на элементы и построения из них — по законам ассоциации или творческого синтеза — сложных психических феноменов. В противовес ассоцианистским представлениям о создании образа через синтез отдельных элементов была выдвинута идея целостности образа и несводимости его свойств к сумме свойств элементов; в связи с этим часто подчеркивается роль гештальтпсихологии в становлении системного подхода — не только в психологии, но и науке в целом.

Гештальтпсихология постулировала изоморфизм между физическим, физиологическим (мозговым) и феноменальным полями. Как бы ни относиться к этому постулату, нельзя не отметить усилий представителей гештальтпсихологии, направленных на то, чтобы вписать психологическую реальность в общую картину мира, преодолеть картезианский дуализм. Эта интенция гештальтпсихологии неоднократно отмечалась Л. С. Выготским, С. Л. Рубинштейном, Ж. Пиаже, Дж. Брунером, Дж. Гибсоном, Ф. Кликсом и другими.

По мнению указанных теоретиков гештальтпсихологии, предметы, составляющие наше окружение, воспринимаются чувствами не в виде отдельных объектов, кои должны интегрироваться либо сознанием, как полагают структуралисты, либо механизмами обусловливания, как утверждают бихевиористы. Мир состоит из организованных форм, и восприятие мира тоже организованно: воспринимается некое организованное целое, а не просто сумма его частей. Возможно, что механизмы такой организации восприятий существуют еще до рождения — это предположение подтверждается наблюдениями. Итак, восприятие не сводится к сумме ощущений, свойства фигуры не описываются через свойства частей. Изучение деятельности мозга головного и самонаблюдение феноменологическое, обращенное на различные содержания сознания, могут рассматриваться как взаимодополняющие методы, изучающие одно и то же, но использующие разные понятийные языки. Субъективные переживания представляют собой всего лишь феноменальное выражение различных электрических процессов в мозге головном. По аналогии с электромагнитными полями в физике, сознание в гештальтпсихологии понимается как динамическое целое — поле, в коем каждая точка взаимодействует со всеми остальными. Для исследования экспериментального этого поля вводится единица анализа, в качестве коей выступает гештальт. Гештальты обнаруживаются при восприятии формы, кажущегося движения, оптико-геометрических иллюзий. В качестве основного закона группировки отдельных элементов постулируется закон прегнантности — как стремления психологического поля к образованию самой устойчивой, простой и экономной конфигурации. При этом выделяются факторы, способствующие группировке элементов в целостные гештальты, — такие как фактор близости, фактор сходства, фактор продолжения хорошего, фактор судьбы общей. Идея о том, что внутренняя, системная организаций целого определяет свойства и функции образующих его частей, применяется к экспериментальному изучению восприятия — преимущественно зрительного. Это позволило изучить ряд его важных особенностей: константность; структурность, зависимость образа предмета-фигуры — от его окружения — фона, и прочих. При этом было внесено понятие ситуации проблемной (М. Вертхаймер, К. Дункер). При анализе интеллектуального поведения была прослежена роль сенсорного образа в организации реакций двигательных. Построение этого образа объяснялось особым психическим актом постижения, мгновенного схватывания отношений в воспринимаемом поле. Эти положения были противопоставлены бихевиоризму, объяснявшему поведение в ситуации проблемной перебором двигательных проб, случайно приводящих к удачному решению.

При исследовании процессов мышления основной упор делался на преобразование структур познавательных, благодаря коему эти процессы становятся продуктивными, что отличает их от формально-логических операций, алгоритмов и пр. В 20-х гг. XX в. К. Левин расширил сферу применения гештальтпсихологии путем введения личностного измерения. Хотя гештальтпсихология как таковая уступила место другим направлениям, ее вкладом не стоит пренебрегать. Многие концепции, выдвинутые в ней, вошли в различные разделы психологии — от изучения восприятия до динамики групп. Она оказала существенное влияние на необихевиоризм, психологию когнитивную, школу «Нового Взгляда» (New Look). Ее идеи оказались весьма эвристичными — по сути, был открыт новый способ психологического мышления. Хотя в «чистом» виде это направление ныне практически не представлено, а ряд положений частично обесценился (например, было показано, что восприятие определяется не только формой объекта, но прежде всего значением в культуре и практике конкретного человека), многие идеи оказали глубокое влияние на появление и развитие ряда психологических направлений. Идея целостности широко проникла в психотерапевтическую практику, а исследования мышления в гештальтпсихологии во многом определили идею обучения проблемного. Однако свойственная гештальтпсихологии методология, восходящая к феноменологии, препятствовала детерминистскому анализу этих процессов психических. Психические гештальты и их преобразования трактовались как свойства индивидуального сознания, зависимость коего от предметного мира и деятельности системы нервной представлялась организованной по типу изоморфизма — структурного подобия, варианта параллелизма психофизического. Выделенные как законы гештальта положения отразили общую методологическую ориентацию, порой придавшую характер законов отдельным фактам, выявленным при изучении процесса восприятия, и склонную толковать само восприятие как чистый феномен сознания, а не как психический образ реальности.

Гештальтпсихологи считали перцептивные процессы врожденными и объясняли их особенностями организация мозга на уровне коры. Распространяя принципы новой теории на физиологию мозга, Вертгеймер предполагал, что нервные процессы должны рассматриваться не как суммы отдельных возбуждений, но как целостные структуры. Он возражал против допущения виталистов, будто наряду с отдельными возбуждениями и сверх них существуют особые центральные процессы. Он считал, что всякий физиологический процесс в мозге представляет собой единое целое, не складывающееся как простая сумма из возбуждений отдельных центров, но обладающее всеми особенностями структурной целостности. Замечательной особенностью исследований продуктивного мышления Вертгеймера является то, что и фигурно-фоновые отношения, и изоморфизм трех различных полей выступают у него не автоматически, не как данное, а как заданное, как проблема, которую нужно решать.

Наиболее известные гештальтпсихологии, это М. Вертхаймер, В. Келлер, К. Коффка. Близкие гештальтпсихологии общенаучные позиции занимали:

К. Левин и его школа, распространившие принцип системности и идею приоритета целого в динамике психических образований на мотивацию человеческого поведения;

К. Гольдштейн — сторонник холизма в патопсихологии;

Ф. Хайдер, введший понятие о гештальте в психологию социальную для объяснения восприятия межличностного.

5. Законы формообразования. Фигура и фон.

Закон фигуры и фона – закон гештальтпсихологии, суть которого в том, что человек воспринимает фигуру как замкнутое целое, расположенное внутри фона, фон же кажется непрерывно простирающимся позади фигуры. Мы стремимся организовать наше восприятие таким образом, чтобы видеть объект (фигуру) и задний план (фон), на котором она проявляется. При этом фигура представляется нам более заметной и яснее выделяется на общем фоне изображения.

Понятия фигуры и фона (фигура фон) — важнейшие в гештальтпсихологии. Психологи пытались обнаружить законы, по коим фигура выделяется из фона — как структурированная целостность менее дифференцированного пространства, находящегося как бы позади фигуры. К этим законам относятся такие, как закон близости элементов, Симметричность, сходство, замкнутость и прочие аналогичные законы. Явления фигуры и фона отчетливо выступают в так называемых двойственных изображениях, где фигура и фон как бы произвольно меняются местами — происходит внезапное «реструктурирование».

Понятия фигуры и фона и явление реструктурирования — внезапного усмотрения новых отношений между элементами — распространяется и за пределы психологии восприятия; они важны и при рассмотрении творческого мышления, внезапного обнаружения нового способа решения задачи. В гештальтпсихологии это явление названо ага-решением, применяется также термин «озарение» («инсайт»). Оно обнаруживается не только у человека, но и у высших животных.

Усмотрение новых, отношений — центральный момент мышления творческого. При этом появление некоего решения в продуктивном мышлении животных и человека трактуется как результат образования хороших гештальтов в психологическом поле. В области психологии мышления в гештальтпсихологии применялся метод экспериментального исследования мышления — метод рассуждения вслух. Обратившись к рисункам, где фигура и фон являются реверсивными изображениями (рисунок с вазой), мы видим, что в зависимости от того, как устроено ваше восприятие, вы можете видеть либо два лица, либо вазу (Ваза Рубина).

Поэтому здесь мы рассмотрим ряд иллюзий зрения, обусловленных влиянием контраста яркости, т.е. отношения разности яркостей объекта и фона к яркости фона.

Во-первых, на более темном фоне мы видим фигуры более светлыми и, наоборот, на светлом - более темными.

Во-вторых, при восприятии фигуры и фона мы склонны видеть, прежде всего, пятна меньшей площади, а также пятна более яркие “выступающие”, причем чаще всего фон нам кажется лежащим дальше от нас, за фигурой.

Чем больше контраст яркости, тем лучше заметен объект и тем отчетливее видны его контур и форма[5].

На рисунке большинство видит в первую очередь вазу, а затем два силуэта. Наконец, есть также явление “отпадания к фону” некоторых частей фигур. Так, если прямоугольный предмет, окрашенный черной краской, как показано на рисунке слева, наблюдать с некоторого большого расстояния на белом фоне, то он будет выглядеть приблизительно таким, каким изображен справа. В этом случае белые пятна на предмете, тонкие линии его контура и резкие переходы от фигуры к фону на углах отпадут к фону, и форма предмета будет казаться искаженной.

Глаз очень часто темное пятно принимает за тень от других рядом стоящих предметов. На этом принципе основана камуфляжная окраска предметов пятнами разных цветов в целях военной маскировки. Такая же окраска “камуфляж” наблюдается в мире животных и растений, служит для них защитной окраской.

Выделение фигуры из фона или выделение проблемной ситуации — это не «рецепция данности». Применительно к процессу решения Вертгеймер использует, разумеется, «зрительную» терминологию, идущую еще от первых исследований Кёлера, например видение, усмотрение и т. п., но это у него, как правило, не одноактный, не одномоментный процесс. Он использует метод феноменологического исследования, как делал это ранее при изучении восприятия, но это не феноменология интуитивизма, не созерцание сущностей в процессе «феноменологической редукции» Гуссерля. Повторим, Вертгеймера интересует динамика, течение живого процесса мышления. Такие феномены, как интуиция и инсайт, — лишь моменты этого процесса.

Вертгеймер, например, пишет, что новая мысль появилась не в качестве некоего возможного высказывания, общего положения или веры, но как «интуиция»: усмотрение в структурированной фигуре внутренней связи... Эта интуиция быстро кристаллизовалась в два способа действий. Он как бы возвращает интуитивным актам их законное место, которое они занимали в учении Платона, где интуиция была одним из средств интеллекта. Другими словами, он не только восстанавливает прежний смысловой образ интеллекта, но и дает собственную интерпретацию и делает его предметом экспериментального исследования.

В продуктивном мыслительном процессе, описанном Вертгеймером, несколько упрощая, можно выделить следующие основные стадии:

А) Возникновение темы. На этой стадии возникает чувство необходимости начать работу, чувство «направленной напряженности», которая мобилизует творческие силы.

Б) Восприятие темы, анализ ситуации, осознание проблемы. Основной задачей этой стадии является создание интегрального, целостного образа ситуации, говоря современным языком, ее образно-концептуальной модели, адекватной той ситуации, которая возникла в связи с выбором темы и которая является сферой кристаллизации проблемы, подлежащей решению.

В) Работа над решением проблемы. Она в значительной степени протекает неосознанно (решение может прийти ночью), хотя предварительная и весьма напряженная, сознательная работа необходима. Эта предварительная работа может рассматриваться как средство создания специальных средств (А. А. Ухтомский назвал бы их функциональными органами) для решения проблем. Примером может служить тренировка в визуализации проблемной ситуации, превосходно описанная Вертгеймером.

Г) Возникновение идеи решения (инсайт). Эта стадия хорошо описана не только Вертгеймером, но и многими авторами до и после него. Однако природа явления остается неясной.

Д) Исполнительская стадия, не требующая и особых пояснений.

Мы несколько стилизовали собственные описания Вертгеймера, которые сам он называет сложными (слушатель будет судить об этом сам), для того чтобы легче было выделить основные особенности подхода автора к продуктивному мышлению и его исследовательской стратегии.

Вертгеймер был и, видимо, остается до сего времени непревзойденным мастером анализа предметного и концептуального содержания проблемных ситуаций. В нем удивительным образом сочетались педагог-предметник, методист, ученый-геометр (или физик, когда речь идет об анализе творчества Галилея и Эйнштейна) и психолог — исследователь мышления. Его успех в изучении продуктивного мышления в значительной степени связан именно с этим.

К сожалению, до настоящего времени в этой области немало работ, в которых тщательный анализ операционально-технической стороны мыслительного процесса повисает в пустоте, поскольку он либо не связан с предметным содержанием, либо само предметное содержание искусственно, то есть беспредметно. Это же справедливо по отношению к психолого-педагогическим исследованиям учебного процесса, ведущегося по явно слабым учебникам. Поэтому, кстати, Вертгеймер скептически относился к количественной обработке результатов собственных исследований. Понимание, а особенно прозрение — это не статистический феномен.

Следовательно, «оптическое поле», то есть предметное содержание, проблемную ситуацию в учебной деятельности необходимо организовать должным образом. Ситуация должна быть неясной, незавершенной, вызывать ощущение «направленной напряженности», побуждать к поиску способов и средств ее изменения, к превращению ее в четкую, завершенную ситуацию. Именно это представляет собой важное условие перехода от плохого гештальта к завершённому гештальту.

Оптическое поле — это первый член «изоморфной триады». Опустим мозговое поле, так как в этой книге Вертгеймер не возвращается к своим гипотезам относительно принципов его организации (над ними продолжал работать Вольфган Келлер). Обратимся к феноменальному полю, которое он описывает в «зрительных» или в «визуальных» терминах. Эта терминология в описании продуктивного мышления довлела над Вертгеймером не случайно и вовсе не только потому, что его первые исследования были посвящены зрению. Видимо, это было и результатом его бесед с Эйнштейном, начавшихся в 1916 г., и его собственного творческого опыта в геометрии. Вертгеймер принципиально не согласился с бытующим и до настоящего времени аксиоматическим допущением, согласно которому мышление является вербальным по своей природе и логика обязательно связана с языком.

При большой насыщенности книги подобной визуальной терминологией: видение, усмотрение, перецентрирование, образ и т. п.— понятие «феноменальное поле» в ней практически не встречается. По сути дела, Вертгеймер дал описание визуального мышления, но, к сожалению, не ввел этого понятия. Уже после его кончины понятие «визуальное мышление» ввел другой представитель гештальтпсихологии — Р. Арнхейм, который высоко ценил исследования Вертгеймера.

Таким образом, мы можем констатировать, что, исследуя новую предметную область — продуктивное мышление, — Вертгеймер существенно трансформировал исходные понятия гештальтпсихологии, то есть понятия оптического и феноменального полей. Исчезло и представление об их изоморфизме. Первое поле предстало как исходная предметная ситуация, второе — ее новое видение — как результат ее преобразования. Возникает важный вопрос: что же является средством такого преобразования? Это уже не мозговое поле, как в случае восприятия кажущегося движения. Мы говорили выше, что этим понятием Вертгеймер перестал пользоваться. Из всего контекста исследования, из его, так сказать, фактуры с необходимостью следует (и читатель в этом может убедиться сам), что между оптическим и феноменальным полем находится поле предметных и социальных действий, то есть поле деятельности, которая является не только средством их преобразования, но и средством их конструирования. Предварительная система действий, описываемая Вертгеймером как в терминах стадий, шагов, фаз, так и в терминах собственно действий, может способствовать, или препятствовать возникновению актов интуиции, а последняя в свою очередь также развертывается в систему действий. То есть действие выступает в качестве обязательного условия формирования гештальта, независимо от того, хороший он или плохой, исходный или завершающий. В этом пункте уместно привести положение Алексея Николаевича Леонтьева о том, что «осуществленная деятельность богаче, истиннее, чем предваряющее ее сознание» [3]. Это положение в полной мере относится к исходным исследовательским установкам и их воплощенным результатам. Это относится не только к Вертгеймеру, но к любому ученому, который руководствуется не только исходными установками, а следует в своей деятельности и за развитием ее предметного содержания.

6. Принцип прегнантности

Метод срисовывания (Фолькельт). Актуалгенез формы. Эффект нормализации (Джон Гибсон). Фигурное последействие (Келлер и Уаллах).

Прегнантность (от лат. рrаegnans – содержательный, обремененный, богатый) — одно из ключевых понятий гештальтпсихологии, означающее завершенность гештальтов, приобретших уравновешенное состояние, „хорошую форму“. Прегнантные гештальты имеют следующие свойства:

1) замкнутые, отчетливо выраженные границы;

2) симметричность,

3) внутренняя структура, приобретающая форму фигуры.

Гештальты обнаруживаются при восприятии формы, кажущегося движения, оптико-геометрических иллюзий. В качестве основного закона группировки отдельных элементов постулируется закон прегнантности — как стремления психологического поля к образованию самой устойчивой, простой и экономной конфигурации. При этом выделяются факторы, способствующие группировке элементов в целостные гештальты, — такие как фактор близости, фактор сходства, фактор продолжения хорошего, фактор судьбы общей.

Идея о том, что внутренняя, системная организаций целого определяет свойства и функции образующих его частей, применяется к экспериментальному изучению восприятия — преимущественно зрительного. Это позволило изучить ряд его важных особенностей: константность; структурность, зависимость образа предмета-фигуры — от его окружения — фона, и прочих.

Было получено большое число экспериментальных данных, позволивших установить основные закономерности возникновения структур при восприятии. Элементы поля объединяются в структуру в зависимости от таких отношений, как близость, сходство, замкнутость, симметричность. Существует и ряд других факторов, от которых зависит «совершенство» и устойчивость фигурного или структурного объединения. К ним относятся ритмичность построения рядов, общность света и цвета и т. д. Действие всех этих факторов перцептивной организации подчиняется основному закону, названному Вертхеймером «законом прегнантности», который интерпретируется как стремление (даже на уровне электрохимических процессов коры мозга) к простым или четким формам, к простым и устойчивым состояниям.

Фолькельт (Volkelt) Иоганнес Эммануил (1848-1930) Немецкий философ, психолог и эстетик. Профессор в Йене, Базеле, Вюрцбурге, Лейпциге. В эстетике примыкал к психологическому направлению и разделял теорию вчувствования Ф.Т.Фишера и Т.Липпса. На протяжении всей своей жизни и деятельности Фолькельт не переставал интересоваться искусством. Один за другим он выпускает целый ряд трудов в области эстетики, которые принесли ему в Германии известность одного из видных представителей психологической эстетики.

К сожалению, в современной психологии мы не имеем еще достаточного количества работ, направленных на анализ детских восприятий. Поэтому еще затруднительно полностью представить совершенно новый материал на эту тему. С другой стороны, исследования ассоциативной школы психологии не утеряли своего значения как направленные на измерения отдельных элементов деятельности различных рецепторов. Поэтому мы будем давать указания и на эти опыты, излагая подробно исследования, проведенные Фолькельтом. Фолькельт указывает на то, что его опыты отнюдь не означают полного отсутствия детей восприятия формы отдельных фигур. Дети имеют в этом направлении то, что Кюльпе называет негативной абстракцией, но не в отношении самих форм по себе, а возможности установления отношений (в данном случае сходства) между ними. Метод срисовывания фигур (Methode des Darstellungsvergleichs), предложенный Фолькельтом, состоит в том, что дети индивидуально или целой группой срисовывают какую-нибудь геометрическую фигуру.

Метод срисовывания (опыты Фолькельта).

Метод срисовывания: Испытуемому школьнику или целой группе их предлагаются для срисовывания различные рисунки плоскостных и объемных фигур. Следует отметить, что названный метод особенно пригоден для детей младшего возраста в целях выяснения генезиса восприятий. Этот метод, по всей видимости, необходимо сопровождать словесным отчетом испытуемых, хотя бы и очень маленьких. Следует особенно бояться внушающих вопросов, дабы не сформировать установку, влияющую на чистоту эксперимента. По окончании первой части опыта - рисования, начинается вторая - сравнение собственного рисунка с рисунком других детей и взрослых. При этом задача второй части опыта - установить идеальный, по мнению ребенка, рисунок в тех расчетах, чтобы отвести возражение против этого метода, будто дети плохо (вернее своеобразно) рисуют не потому, что они так воспринимают предмет, а потому, что не умеют рисовать. Опыты подтверждают как раз обратную тенденцию – дети умеют рисовать. Возможно, выработав шкалу постепенного усложнения рисунка, относить каждого данного ребенка к определенному месту в ряду других детей.

Опыт срисовывания фигур (Фолькельт)

Опыт срисовывания фигур, который был предложен Фолькельтом, состоит в том, что дети индивидуально или целой группой срисовывают какую-нибудь геометрическую фигуру. Фолькельт употреблял, изображающего его сотрудницу, различной величины кубики с одной цветной точкой в середине на одной или нескольких сторонах, кубики с окрашенными краями и углами, конусы, пирамиды, одноцветные или окрашенные в несколько цветов коробки с содержимым и без него, цилиндры и т.п. В опытах применялся также опрос испытуемых.

В качестве графических реакций детей на восприятие указанных фигур Фолькельтом собран многочисленный экспериментальный материал, располагающийся по определенным типологическим ступеням. Образчиком может служить таблица, передающая изображения конуса, нарисованные различными детьми. Первый рисунок слева в предпоследнем ряду принадлежит одному пятидесятилетнему слабоумному подметальщику улиц, показания которого о его произведении совпадают, по словам Фолькельта, с показаниями детей.

Фолькельту другими исследователями указывалось, что дети настолько несовершенно срисовывают форму не потому, что они ее так воспринимают, а потому, что они не умеют рисовать.

Для опровержения этого утверждения Фолькельт предлагал детям наряду с их собственным изображением фигуры целый ряд других, начиная с самого примитивного и кончая перспективным изображением взрослого. В очень редких случаях дети признавали правильные с точки зрения взрослых рисунки лучшими.

К примеру, мальчику предлагалось срисовать цилиндр, который был поименован буквой А.; Мальчик сделал рисунок, который пометили буквой В.; Вслед затем мальчику были предложены для сравнения с собственным и с моделью все рисунки, изображенные на таблице. По мнению мальчика, идеальным изображением было изображение, поименованное на таблице буквой С.; При этом мальчик добавил, что „вся картина должна быть круглой".

Поэтому Фолькельт на основе указанного опыта приходит к вполне закономерному выводу: Следовательно, не потому дети так изображают фигуры, что они не умеют рисовать, а потому, что они их так именно н воспринимают.

Как показали опыты Фолькельта, а также работа А. Шварца, проведенная под руководством его и Ф. Крюгера, одним из свойств детских восприятий является их перестраивание. Это перестраивание происходит согласно личному творческому плану ребенка, определяемому в первую очередь каким-нибудь основным свойством предмета, стоящим, как правило, наиболее близко к детским эмоциям. В этом восприятии большую роль играют также моторные и моторно-аффективные моменты. Работа А. Шварца указала на символический характер детских восприятий. Для еще большего подкрепления своеобразия детского восприятия, как оно передается в рисунке, в частности и для доказательства того, что в творческом извращении рисунка у детей большую роль играют тактильно-моторные элементы, Шварц предлагал детям перед срисовыванием ощупывать фигуры, вылитые из меди. Процент творческих преобразований в этой серии возрос еще более, и дети, раньше передававшие более или менее соответственно оригиналу, также перешли теперь на символическое изображение. Проверочная серия с оценкой уже нарисованных изображений дала те же результаты, что и в опытах с срисовыванием фигур.

Следовательно, эта указанная нами серия опытов Фолькельта и его сотрудников с убедительностью доказывает, что характер детских восприятий совсем иной, чем у взрослого. Детские понятия тождества, сходства и различия совсем иные: они имеют не логически-расчлененное, но эмоционально-целостное основание.

По мнению Б. М. Теплова, признаки предметного восприятия у ребенка начинают проявляться в раннем младенческом возрасте (два-четыре месяца), когда начинают формироваться действия с предметами. К пяти-шести месяцам у ребенка отмечается возрастание случаев фиксации взора на предмете, которым он оперирует. Однако на этом развитие восприятия не останавливается, а, наоборот, только начинается. Так, по мнению А. В. Запорожца, развитие восприятия осуществляется и в более позднем возрасте. При переходе от преддошкольного к дошкольному возрасту под влиянием игровой и конструктивной деятельности у детей складываются сложные виды зрительного анализа и синтеза, включая способность мысленно расчленять воспринимаемый объект на части в зрительном поле, исследуя каждую из этих частей в отдельности и затем объединяя их в одно целое.

Мы не имеем места для увеличения числа примеров экспериментальных исследований восприятий у детей, как они поставлены в новейшей немецкой целостной психологии. Но и приведенных нами примеров вполне достаточно для того, чтобы аудитории стали ясны новые приемы и выводы в интересующей нас теме.

Актуалгенез формы. Эффект нормализации (Джон Гибсон).

Джон Гибсон - исследователь, всю жизнь проработавший в одной, причем достаточно узкой области — психологии зрительного восприятия, выпустивший с интервалом примерно в 15 лет три книги — «Восприятие зрительного мира»(Gibson,1950),«Чувства, рассматриваемые как перцептивные системы» (Gibson, 1966) и «Экологический подход к зрительному восприятию» (Gibson, 1979), — поставил под сомнение теоретические основы когнитивных исследований, так ни разу и не выступив с развернутым анализом этого направления.

Зрительная стимуляция описывается как двумерное распределение световой энергии, иногда как поток фотонов (хотя на этом уровне описания исчезает и сам наблюдатель — это всего лишь «атомы и пустота»), вызывающих практически мгновенное изменение состояния светочувствительных молекул в рецепторах сетчатки. Для сохранения следов этих воздействий и их интерпретации (обработки, категоризации и т.п.) постулируется целая цепочка гипотетических когнитивных процессов и структур. Восприятие оказывается опосредованным ими.

Как отмечает Гибсон: «Чтобы воспринимать мир, нужно уже иметь идеи о нем. Знание о мире объясняется из предположения, что такое знание уже имеется. Безразлично, приобретаются эти идеи или они врожденны: порочно само круговое рассуждение» (Gibson, 1979, р. 304).

Вывод, к которому пришел Гибсон в результате длительного и, видимо, нелегкого развития своих взглядов, состоит в необходимости полного изменения самой постановки вопросов в психологии и психофизике восприятия. Исследователи потратили много сил, пытаясь определить, как осуществляется восприятие, и ни кто не обратил внимания на вопрос о том, а что, собственно, воспринимается, хотя ответ на первый вопрос явно зависит от ответа на второй.

По мнению Гибсона, само понятие «пространства» как пустого гомогенного вместилища геометрических точек иррелевантно для биологии и психологии. Так как животные и человек воспринимают не изолированные точки и линии, а текстурированный трехмерный рельеф поверхностей окружающих их объектов.

При таком подходе к проблеме оказывается, что поток света содержит однозначную информацию о рельефе окружения, особенностях отдельных объектов и самом наблюдателе. С доказательством этого положения связана психофизическая часть работ Гибсона и его последователей, которая имеет серьезные общеметодологические следствия.

Когда-то Коффка предложил феноменологическую формулировку главного вопроса психологии восприятия: «Почему мы воспринимаем вещи такими, какими мы их воспринимаем?». Вместо этого Гибсон в последние годы жизни спрашивал: «Почему мы воспринимаем вещи такими, какие они есть?», вполне серьезно отвечая: «Потому что они такие, какие они есть». В этом ответе на то, как осуществляется восприятие, суть экологического подхода Гибсона.

Экологический подход подчеркнул, что структура процессов психического отражения не может быть полностью произвольна, как это, вне всякого сомнения, имеет место в пропозициональных синтаксических и семантических теориях. Чувственный образ обеспечивает субъекта информацией о реальном положении дел в мире и правильно отражает релевантные аспекты ситуации.

Фигурное последействие (В.Келлер, Х.Уоллах)

Келлер и Уоллах провели следующий эксперимент: на рисунке А были размещены три квадрата, а между ними крест. На рисунке Б разместили 4 квадрата, а между ними крест. Было необходимо неподвижно фиксировать крест взором на рисунке А в течение 60 секунд. Затем необходимо было быстро перевести взгляд на крест на рисунке Б и, удерживая фиксацию, рассмотреть положение изображённых на рисунке Б квадратов.

Могло показаться, что расстояние между двумя левыми квадратами больше, чем между двумя правыми квадратами. В действительности расстояния равны. Искажение восприятия рисунка Б вызвано предшествующим рисунка А.

На основе многих подобных экспериментов В. Келлер и Х. Уоллах предположили, что такие искажения могут быть описаны как эффекты смещения, вызванные «Насыщением». Когда на данную область сетчатки нашего глаза действуют в течение некоторого времени фигура, то возникает нечто вроде «насыщения». Это «насыщение» влияет на новые фигуры, попадающие в эту область восприятия, выталкивая эти новые фигуры из области восприятия. Искажение восприятия квадратов на рисунке Б может быть понято как результат смещённого действия ранее воспринимавшихся квадратов на рисунке А.

Рисунок В схематически изображает это предполагаемое воздействие: два левых квадрата раздвигаются в стороны, два правых сдвигаются по направлению друг к другу.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Делаю общие выводы по занятию. Напоминаю тему и учебные цели занятия, проверяю качество усвоения материала. Уточняю содержание лекции на основе вопросов студентов. Даю задание на самоподготовку.

Критика гештальтпсихологии

Критики гештальтпсихологии утверждали, что у основателей гештальтпсихологии суть изучения восприятия - к примеру, при наблюдении фи-феномена - сводилась скорее не к научному исследованию явления, а просто к признанию его существования. Такой подход был похож на полное отрицание проблемы как таковой! Экспериментаторы-психологи заявляли, что позиция гештальтистов выражена неотчетливо и что базовые принципы и границы применения их теории определены недостаточно строго, чтобы возыметь научное значение. Гештальтисты отвергали эти обвинения, настаивая на том, что незаконченность объяснений и определений нового научного направления - это отнюдь не то же самое, что неопределенность. Другие ученые заявляли, что приверженцы гештальтпсихологии слишком много занимаются теоретическими выкладками и получают слишком мало опытных данных в поддержку своих идей. Хотя научная школа гештальтизма с самого начала действительно приобрела теоретическую ориентацию, со временем ее основатели стали уделять больше внимания экспериментальным исследованиям и смогли получить множество интересных практических результатов. Относительно этого пункта обвинений существует такое предположение, что экспериментальные работы гештальтистов оказались менее значимыми, чем работы бихевиористов, потому что им не хватало строгого контроля, а полученные с их помощью данные не имели достаточно точного количественного определения, а значит, и не подходили для статистической обработки. Гештальтпсихологии оказались в такой ситуации, потому что в полученных результатах их действительно больше интересовали качественные, а не количественные стороны. У гештальтистов были просто иные цели исследования, не вписывающиеся в привычные рамки психологии.

Введенное Келером понятие инсайта также подвергалось серьезной критике. Попытки повторить эксперимент Келера, в котором шимпанзе давались две короткие палки, из коих надо было составить одну длинную, оказали слабую поддержку взглядам на роль инсайта в процессе научения. На основании повторно проведенных подобных опытов высказывались предположения, что, так как решение у обезьян возникает не мгновенно, оно может зависеть от их предыдущих навыков (Windholz & Lamal. 1985).Помимо этого, звучала критика в адрес нечетко сформулированных положений гештальтпсихологии. Гештальтисты признавали, что их теоретизирования в этой области носят пробный характер, но при этом были убеждены в том, что эти предположения станут полезным дополнением к их системе.

Вклад гештальтизма в развитие психологии

Гештальтизм оставил заметный след в современной психологии и оказал влияние на отношения к проблемам перцепции, научения, мышления, изучения личности, мотивации поведения, а также на развитие социальной психологии. Недавние работы, являющиеся продолжением исследований гештальтистов, позволяют предположить, что их движение еще в состоянии внести вклад в развитие науки.

Гештальтпсихология, в отличие от своего главного конкурирующего научного движения - бихевиоризма, многое сохранила от своей первоначальной оригинальности, благодаря чему ее основные принципы не растворились полностью в главном направлении психологической мысли. Гештальтизм продолжал поощрять интерес к сознательному опыту даже в те годы, когда в психологии доминировали идеи бихевиоризма.

Интерес гештальтистов к сознательному опыту был не таким, как у Вундта и Титченера, он строился на основе новейших феноменологических взглядов. Современные приверженцы гештальтизма убеждены, что опыт сознания по-прежнему должен изучаться. Однако, они признают, что он не может исследоваться с той же точностью и объективностью, как обычное поведение.

В настоящее время феноменологический подход в психологии шире распространен в Европе, чем в США, но его влияние на американскую психологию можно проследить на примере ее гуманистического движения. Многие аспекты современной когнитивной психологии обязаны своим происхождением работам Вертхеймера, Коффка и Келлера и тому научному движению, которое они основали более чем 90 лет тому назад.

ЛИТЕРАТУРА:

[1] Ганзен В.А. Восприятие целостных объектов. – Л., 1976. – С. 5

[2] Грановская Р.М. Элементы практической психологии. – Л., 1988. – С. 26

[3] Леонтьев Алексей Николаевич, курс лекций М.2000.

[4] Лурия А.Р.. Лекции по общей психологии – СПб.: Питер, 2004. – 320 с: ил. – (Серия «Мастера психологии»).

[5] Рок И. Введение в зрительное восприятие. Книга первая. М., “Педагогика”,2004., стр.354

[6] Садовский В. Н. Гештальтпсихология, Л. С. Выготский и Ж. Пиаже. (К истории системного подхода в психологии.) В кн.: Научное творчество Л. С. Выготского и современная психология. М., 1981, с. 141.

[7] Wertheimer M. Die Abhandlungen zur Gestalttheorie. — "Philosophische Akademie", 1925, S. 7.

Рекомендуемая литература:

[8] Ананьев Борис Герасимович, О проблемах современного человекознания / АН СССР, Институт психологии. — М.: Наука,1977.

[9] Ананьев Борис Герасимович, Рыбалко Е. Ф. Особенности восприятия пространства у детей. — М.:Просвещение, 1964.

[10] Веккер Л.М. Психические процессы: В 3-х т. Т. 1. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1974.

[11] Ветер Л.А. Восприятие и обучение: Дошкольный возраст. — М.: Просвещение, 1969.

[12] Величковский Б.М., Зинченко В.П., Лурия Александр Романович. Психология восприятия: Учебное пособие. - Москва: Изд-во МГУ, 1973.

[13] Выготский Лев Семёнович. Собрание сочинений: В 6-ти т. Т. 2.: Проблемы общей психологии / Гл. ред. А.В. Запорожец. — Москва: Педагогика, 1982.

[14] Гельфанд С.А. Слух. Введение в психологическую и физиологическую акустику. - М.,1984.

[15] Гибсон Джон. Экологический подход к зрительному восприятию / Перевод с английского под общей редакцией А.Д. Логвиненко. — М.: Прогресс, 1988.

[16] Грегори Р.Л. Глаз и мозг. Психология зрительного восприятия / Перевод с английского — Москва прогресс, 1970.

[17] Запорожец А.В. Избранные психологические труды: В 2-х т. Т. 1: Психическое развитие ребенка. /Под редакцией В. В. Давыдова, В. П. Зинченко. — М.: Педагогика, 1986.

[18] Крылова А. Л. Функциональная организация слуховой системы: Учебное пособие. — М.: Изд-во МГУ, 1985.

[19] Келли Джон. Теория личности. Психология личных конструктов. С-Пб.: Речь, 2000. – 249 с.

[20] Леонтьев Алексей Николаевич / Деятельность. Сознание. Личность. - 2-е изд. — Москва: Политиздат, 1977.

[21] Лернер Г.И, Психология восприятия объемных форм (но изображениям). — Москва: Изд-во МГУ, 1980.

[22] Левин К. Теория поля в социальных науках. С-Пб.: Речь, 2000. – 368 с.

[23] Логвиненко А.Д.: Психология восприятия: Учебно-методическое пособие для студентов факультетов психологии государственных университетов. — М.: Изд-во МГУ, 1987.

[24] Логвиненко А.Д. Зрительное восприятие пространства. — М.: Изд-во МГУ, 1981.

[25] Логвиненко А.Д. Чувственные основы восприятия пространства. - М.: Изд-во МГУ, 1985.

[26] Лурия Александр Романович. Ощущения и восприятие. — Москва: Изд-во МГУ, 1975.

[27] Найссер У. Познание и реальность: Смысл и принципы когнитивной психологии / Пер. с англ. под общей редакцией Б.М. Величковского. — М.: Прогресс, 1981.

[28] Нартова-Бочавер С.К. Понятие "психологическое пространство личности" и его эвристические возможности // Психологическая наука и образование, 2002, № 1.

[29] Немов Р.С. Психология: Учебник для студ. высш. нсд. учеб. заведений: В 3-х кн. Кн. 1:Общие основы психологии. — 2-е изд. — М.: Владос 1998.

[30] Общая психология: Курс лекций / Сост. Е.И. Рогов. — М.: Владос, 1995.

[31] Рок. И. Введение в зрительное восприятие. — М.: Педагогика, 1980.

[32] Рубинштейн Сергей Леонидович. Основы общей психологии. - СПб.: Питер, 1999.

[33] Фресс П., Пиаже Жан. Экспериментальная психология / Сборник статей. Перевод с французского языка: Выпуск № 6. - М.: Прогресс, 1978.