Реферат: Водные ресурсы в палестино–израильских международных отношениях

Реферат: Водные ресурсы в палестино–израильских международных отношениях

Реферат:

Водные ресурсы в палестино–израильских международных отношениях

Водные ресурсы занимают важное место в отношениях Израиля и жителей палестинских территорий – Западного берега р. Иордан и сектора Газа, оккупированных израильтянами в ходе июньской Шестидневной войны 1967 г. В период, предшествовавший войне, Израиль активно занимался освоением водных ресурсов, которые использовались им для создания условий для размещения десятков тысяч новых репатриантов. Для этого он был вынужден задействовать всю имевшуюся в его распоряжении воду, включая бассейн реки Иордан, а также создать систему ее распределения по стране в соответствии с потребностями разных районов.

С момента оккупации Западного берега и сектора Газа отношения жителей палестинских территорий и Израиля приняли форму отношений коренного населения и колонизирующей силы. Особое внимание было уделено водным ресурсам Западного берега, часть подземных пластов под которым является общей для этой палестинской территории и Израиля за "зеленой линией". водный ресурс палестина израиль

Проблема водных ресурсов Западного берега состоит, как сказано выше, в том, что его подземные пласты тесно связаны с пластами, расположенными под Израилем, и последний претендует на часть их воды, рассматривая положение в зонах их пополнения как вопрос собственной национальной безопасности. По утверждению ряда аналитиков, оккупация Западного берега вплоть до р. Иордан была в большой степени продиктована стремлением израильтян обезопасить истоки своих подземных водных запасов от возможного повторений событий, произошедших в 50–60 годах в верховьях Иордана и вокруг строительства Всеизраильского водовода. Действуя уже в качестве оккупирующей силы, Израиль предпринял все меры, чтобы обезопасить предмет своих тревог от посягательств недружественных сил. При этом, однако, проводимая им политика фактически приняла дискриминационный и репрессивный характер по отношению к местному палестинскому населению. Особенно ярко это проявилось в разнице в водообеспечении, которая сознательно претворялась в жизнь по отношению к ним и жителям созданных после июня 1967 г. многочисленных израильских поселений.

Политика Израиля в сфере водных ресурсов на Западном берегу исходит из того, что на этой территории, оккупированной Израилем в ходе войны в июне 1967 г., существует две основные группы водных ресурсов, которые включены в сферу самых приоритетных жизненных интересов Израиля. Это воды реки Иордан и других рек, притоков и источников ее бассейна, а также подземные пласты и грунтовые воды (источники и паводковые воды) Западного берега.

Первыми шагами оккупационных израильских властей стало введение на палестинских территориях нового режима водопользования и взятие под полный государственный контроль всех водных ресурсов. Прежде всего израильская администрация занялась изменением правовых норм, регулирующих отношения в указанной сфере. До оккупации в июне 1967 г. водопользование регулировалось целым рядом наложившихся друг на друга правовых систем – турецкой (оттоманской), подмандатной и иорданской (в секторе Газа – египетской).

После июня 1967 г. оккупационные власти декретивно ввели собственные порядки, в результате чего права палестинцев на воду были отделены от прав собственности на землю, и водные ресурсы стали, как и в самом Израиле, рассматриваться в качестве государственной собственности. Были изменены обязанности в области использования и распределения воды.

15 августа 1967 г. израильский военный губернатор издал приказ № 92 от 1967 г., по которому оккупационные военные власти наделялись мандатными полномочиями в сфере норм, регулирующих водопользование. Водные ресурсы были объявлены стратегическими. Вслед за первым, армейское командование издало еще целый ряд приказов: № 158 от 1967 г., № 291 от 1968 г., № 369 от 1970 г., №№ 450 и 451 от 1971 г., № 457 от 1972 г., № 498 от 1984 г. Приказом № 158 израильским оккупационным властям предоставлялось право вводить следующие ограничения:

– без их разрешения запрещались строительство, монтаж, приобретение и эксплуатация всех видов водоподающих сооружений;

– без согласия военного губернатора, наделенного исключительными полномочиями в области водопользования, запрещались реализация любого ирригационного проекта и использование пластовых вод. Причины отказов обычно никогда не объяснялись.

В соответствии с приказом № 291 изменялась форма собственности на палестинские водные ресурсы с частной, как это было до сих пор, на государственную в соответствии с израильским законом о водных ресурсах от 1959 г., полностью национализировавшим все израильские водные ресурсы. Непосредственный контроль за водопользованием и орошением земель на оккупированных палестинских территориях стала осуществлять израильская Комиссия по водоснабжению через одно из своих подразделений – Департамент по распределению водных ресурсов и их сертификации (ДРВРС).

Арабское население оккупированных территорий крайне ограничили в потреблении воды. Те немногочисленные колодцы, которые им было дозволено иметь, не должны были превышать 60 м в глубину. Израильские же поселенцы получили право бурить по соседству с ними более глубокие – до 500 м – артезианские скважины, что, естественно, вызывало пересыхание первых. Цена на воду тоже устанавливалась оккупационными властями, и хотя для арабов она была в четыре раза (по некоторым данным в шесть раз) выше, чем для поселенцев, потребление воды арабскими жителями еще и лимитировалось путем введения квот. Палестинское население Западного берега практически удвоилось к началу 90–х гг. со времени последней официальной переписи 1967 г., которая зафиксировала 596 тыс. жителей. В то же время снабжение арабских муниципалитетов водопроводной водой (израильтяне помогли провести водопровод во все арабские населенные пункты) ежегодно росло лишь приблизительно на 5%. Вся сеть водных коммуникаций находится в ведении израильской государственной компании "Мекорот", которая является поставщиком воды израильтянам и ее монопольным продавцом населению оккупированных территорий, и она же получила лицензию на все работы, связанные с бурением на Западном берегу и в секторе Газа артезианских скважин.

По сообщению комиссии ООН, созданной в соответствии с резолюцией Совета Безопасности 446 от 25 ноября 1980 г., на колодцы было также распространено правило "отсутствующих арабских владельцев", что означало их конфискацию в пользу властей и передачу поселенцам.

В связи с тем, что целый ряд сельскохозяйственных земель палестинцев оказался включенным в разряд закрытых зон безопасности, несколько сотен насосов, подававших воду из р.Иордан на поля, были выведены израильскими военными из строя. Такая же участь постигла и оросительные системы, снабжавшие водой поля палестинских фермеров. К примеру, подобные меры израильтяне применили к арабским хозяйствам в районе селения аль–Джифталик. В период с 1967 г. по настоящее время площадь орошаемых земель сократилась в палестинском секторе с 27% до 4%. Еврейские поселенцы при этом орошают 70% своих угодий. Поселенцы Западного берега (их численность составляет по разным оценкам от 110 до 130 тыс. человек) только за один год получали 96 млн. куб. м воды, в то время как проживающие там же 1,2 миллиона палестинцев могли использовать лишь 136 млн. куб. м.

Отсутствие точной статистики обусловило возникновение большого разброса в приводимых по данной проблеме данных. Так, цифры, предоставленные заместителем израильского координатора на оккупированных территориях бригадным генералом Фредди Захом, говорят, что каждый арабский житель Западного берега получал в 1990 г. только 119 куб. м воды, а каждый поселенец – 354 куб. м. То есть, палестинцы и поселенцы, число которых также известно не совсем точно, имели около 130 и 44,25 млн. куб. м/год соответственно.

Объем водных ресурсов Западного берега, которые можно использовать без опасения опустошить пласты, составляет около 615 млн. куб. м/год. Однако весной 1990 г. поступило сообщение, что общее потребление воды данной территории в самом Израиле, поселенцами и палестинцами достигло 807 млн. куб. м. То есть налицо появление так называемого дефицита, покрываемого за счет истощения запасов в пластах.

75% воды, потребляемой в Израиле, или более 1275 млн. куб. м/год, используется в сельском хозяйстве. У палестинцев оккупированных территорий доля сельского хозяйства составляет лишь 57% (70 млн. куб. м/год) от годового потребления, не превышающего 123 млн. куб. м/год. В промышленности израильтяне использует 5%, а палестинцы 4% годового объема, однако в абсолютных цифрах разница выглядит наглядней – 85 млн. куб. м против 5 млн. куб. м. По данным независимых экспертов, неаграрное потребление воды составляет у палестинцев Западного берега 25 куб. м/год на человека, в то время как на каждого израильтянина этот показатель составляет 100 куб. м/год. Реальный же спрос на воду для несельскохозяйственных целей достигает у палестинцев 125 млн. куб. м/год – столько, сколько они всего имеют в настоящее время.

В отличие от Западного берега в секторе Газа сложилась иная система водопользования, поскольку на этой территории норма годовых осадков – до 370 мм/год – существенно ниже, чем на Западном берегу. Общий объем дождевой и поверхностной воды не превышает 50–60 млн. куб. м/год и, вследствие этого, ее основным поставщиком (более 85 % общего количества потребляемой воды) сделались подземные пласты. Главный источник воды в секторе – колодцы и скважины. В 1964 г. их количество достигло 735. Но даже при таком их количестве, изобилия воды отнюдь не наблюдалось.

Оккупация внесла немало новых негативных моментов. Так, 4 ноября 1974 г. израильская военная администрация издала приказ № 498, который касался водных ресурсов и сельского хозяйства сектора Газа. Этот акт юридически закрепил меры, связанные с водопользованием местным палестинским населением. В соответствии с ним запрещалось строить колодцы без разрешения соответствующих органов, разбивать новые цитрусовые плантации, требовалось предоставить сведения о произрастающих плодовых деревьях с указанием площади посадок и требуемом для их орошения количестве воды, запрещалась высадка новых плодовых культур без письменного разрешения и всякое изменение вида и количества разрешенных саженцев, а также вводились другие ограничения.

Главным направлением политики израильтян в области водных ресурсов в секторе Газа стало максимальное ограничения палестинцев в потреблении воды. По мнению израильских специалистов, это должно помочь уменьшить объем воды, перетекающей в пласты сектора Газа из т.н. Центральной Палестины, и обеспечить избыточным количеством воды израильские поселения, созданные в секторе после его оккупации. Ряд докладов сообщал и о переброске определенных количеств "невостребованной" воды за "зеленую линию", вглубь Израиля. Однако, эти данные не имеют официального подтверждения.

В немалой степени именно из–за подобных мер израильской администрации, а также ее незаинтересованности в решении проблем водопользования палестинскими жителями и беженцами 38,9% обитателей лагерей беженцев не имели подведенной воды в собственных домах, и даже в городе Газа этого были лишены 11% домов. Один донум палестинских сельскохозяйственных площадей получал лишь 630 куб. м/год воды, в то время как поселенцам выделялось более 1000. Сегодня в секторе создано приблизительно 2 тыс. скважин, на каждую из которых приходится от 20 до 300 донумов орошаемых земель.

Есть информация о том, что из 2000 тыс. точек 1,7 тыс. – это пробуренные скважины глубиной от 20 до 60 метров, а 300 – широкие колодцы, выкопанные вручную и имеющие всего несколько метров в глубину. Согласно данным ООН, опирающимся на слова израильтян, последние неоднократно признавали, что единственным источником воды на этой территории являются 1776 действующих колодцев. При этом на территории поселений было создано не менее 30 скважин, из которых выбиралось 20 млн. куб. м/год.

Израильтяне утверждают, что выкачка воды в секторе Газа снизилась со 120 млн. куб. м/год в 1967 г. до 90–100 млн. куб. м в настоящее время. Однако и эта цифра сильно превышает возможности пласта, ибо можно извлекать, не подвергая пласт угрозе уничтожения, лишь 50–75 млн. куб. м/год. Многие склонны обвинять в этом израильтян. Те же, в свою очередь, возлагают вину и на поселенцев, и на самих палестинцев, которые, якобы, зачастую просто разбазаривают воду вследствие несовершенной техники и устаревшего оборудования (в этой связи одним из путей решения проблемы называют борьбу с неоправданными потерями воды в процессе ее доставки потребителям).

Исследовательница С. Рой, проанализировав данные Израильской водной комиссии, утверждает, что в 1985 г. 2,2 тыс. израильских поселенцев в секторе Газа потребляли 2326 куб. м на одного человека (у арабов этот показатель составил 123 куб. м на каждого из приблизительно 500 тыс. живущих в секторе Газа палестинцев). В целом на поселения, по различным данным, приходится 23–46% потребления воды в секторе. По этому поводу эксперт Я. Исаак приводит следующие цифры:

По информации же канцелярии заместителя израильского правительственного координатора на так называемых контролируемых территориях, подтвержденной сотрудником Израильской водной комиссии Ц.Грюнвальдом, израильские поселенцы в секторе Газа использовали в середине 80–х гг. 5–6 млн. куб. м воды. В письме постоянного представителя Израиля при ООН генеральному секретарю ООН, датированном 10 октября 1984 г. (документ ООН A/C.2/39/7), сообщалось, что израильтяне в секторе Газа используют около 1,4 млн. куб. м из местных источников (приблизительно 680 куб. м/год на одного человека), а их сельскохозяйственные угодья орошаются из Всеизраильского водовода, а не подземной водой.

Неограниченная выкачка пресной воды из основного водного резервуара сектора Газа – берегового пласта – для нужд палестинского сельского хозяйства, израильских поселений и даже материкового Израиля привела к тому, что они начали заполняться морской водой. Морская вода на 1,5 км проникла вглубь пласта пресной воды. Ухудшение качества воды обусловило негативную тенденцию развития сельского хозяйства сектора, особенно цитрусовых культур. По той же причине пришлось сильно ограничивать потребление воды для питья, что в отдельных районах привело к сильнейшим перебоям в водоснабжении.

Уже во второй половине 80–х годов палестинские, израильские и международные исследователи начали бить тревогу по поводу резкого ухудшения качества воды в секторе Газа. В докладе ЭСКЗА 1991 г. (документ ООН A/46/263–E/1991/88) сообщалось, что чрезмерное изъятие воды из пластов привело к повышению содержания в ней хлорида, нитрогена, флюорида и морской соли, проникающих в пласты вместе с загрязненными водами Средиземного моря. Ежегодно безвозвратно теряются от 15 до 20 млн. куб. м воды, почти половина всех колодцев в секторе Газа стала непригодной для использования человеком, а вода большей их части не годится и для ирригации, вследствие крайне высокого содержания в ней солей. Плохие санитарные условия, особенно преобладающие в городских районах сектора, создают условия для дальнейшего химического и бактериологического заражения пласта, что может повлечь за собой биологическую и экологическую катастрофу.

С началом мирных переговоров в 1991 г. проблема водных ресурсов обсуждалась между палестинцами и израильтянами как на двустороннем, так и многостороннем уровнях. Палестинцы выдвинули целый ряд требований к Израилю в сфере воды. Целью палестинцев было добиться от израильтян возврата под их контроль воды оккупированных в 1967 г. палестинских территорий. Однако в период пребывания у власти в Израиле правительства И.Шамира израильтяне рассматривали палестинцев исключительно как арабских жителей Западного берега и сектора Газа и потому отказывались выносить на повестку дня обсуждение вопросов прав на воду (и землю), ограничиваясь лишь водопользованием. Правительство Партии труда во главе с И.Рабином начало постепенно модифицировать подход "Ликуда" и расширило круг вопросов, которые были вынесены на переговоры, включив, кроме водопользования, права на воду и совместное управление водным хозяйством.

Для палестинцев предметный разговор о решении проблемы воды фактически начался лишь после подписания 13 сентября 1993 г. в Вашингтоне двусторонней Декларации о принципах организации временного самоуправления (получила название "Осло I").

Помимо Декларации о принципах (ДОП), относящиеся к водным ресурсам положения на переходный период и принципы разрешения спора о воде на переговорах об окончательном статусе палестинских территорий содержатся и в двух последующих соглашениях: Каирском соглашении от 4 мая 1994 г., по которому была создана Палестинская администрация (ПА) в секторе Газа и городе Иерихоне на Западном берегу р. Иордан, и Табском соглашении, подписанном в Вашингтоне 28 сентября 1995 г. ("Осло II"), в соответствии с которым юрисдикция ПА распространилась и на ряд других населенных пунктов Западного берега.

По Каирскому соглашению, относящемуся исключительно к сектору Газа и Иерихону, управление водным хозяйством в указанных районах было передано получившей их под свой контроль ПА.

Соглашение, выработанное в Табе, прежде всего подтвердило наличие прав палестинцев на воду: "Израиль признает палестинские права на воду на Западном берегу" (Приложение III "Протокол о гражданских вопросах", часть II, пункт 40). Расплывчатая формулировка "после окончания переходного периода", записанная в ДОП, здесь получила свое уточнение: "Эти [права на водные ресурсы на Западном берегу] будут вынесены на переговоры об окончательном статусе и урегулированы в Соглашении об окончательном статусе (Permanent Status Agreement), имеющем отношение к различным водным ресурсам" (пункт 40.1). Однако конкретные ресурсы и источники воды, на которые палестинцы имеют права, указаны не были. Но и из того, что сказано ("различные водные ресурсы"), можно заключить, что палестинцы будут настаивать на:

– справедливой квоте на наземную воду бассейна реки Иордан;

– справедливой квоте воды на Западный и Северо–западный пласты;

– полных правах на воду Восточного пласта;

– полных правах на Основной (прибрежный) пласт сектора Газа и на некоторых других аспектах.

Другая часть соглашения предоставила палестинцам "дополнительные водные ресурсы": из израильской сети выделялось 14,5 млн. куб. м/год, из которых 10 млн. куб. м/год направлялось в Газу; из общего количества 70–80 млн. куб. м/год 41,4–51,4 млн. куб. м/год должны были быть взяты из восточного подземного пласта и иных согласованных источников, которые будут разработаны ПА (Статья 40, секция "Дополнительные водные ресурсы", пункты а. и б.). При этом вышеприведенные "дополнительные" отчисления воды оказались меньше даже самых минимальных требований палестинских экспертов.

Еще одним пунктом Табского документа, касающимся водных ресурсов, стало то, что обе стороны "признали необходимость развития дополнительных [источников] водных ресурсов для различных видов потребления" (пункт 40.2). Также были заложены основы совместного управления водой. Решен вопрос создания Совместного водного комитета (СВК), который будет состоять из равного числа представителей палестинской и израильской сторон (пункты 40.3.11 и 40.3.13). В то же время такие серьезнейшие вопросы, как водообеспечение еврейских поселений на Западном берегу и в секторе Газа и гидрологические границы бассейнов водных ресурсов внутри Израиля, остались за пределами полномочий, предоставленных СВК.

У палестинцев остается надежда, что все эти договоренности будут изменены в соглашении об окончательном статусе, ибо в своем сегодняшнем виде они, являясь серьезным шагом вперед по сравнению с прошлой ситуацией, заметно ущемляют палестинский суверенитет и бьют по социально–экономическим интересам. Фактически на сегодняшний день на повестке дня переговоров о водных ресурсах перед двумя сторонами стоят следующие вопросы: полный переход управления водными ресурсами палестинских территорий в руки органа, назначенного ПА; эксплуатация совместных водных ресурсов с тем, чтобы были обеспечены права каждой из сторон на законную квоту; защита водных ресурсов от истощения и загрязнения с оптимизацией их использования; будущее водоснабжения в секторе Газа; финансовые компенсации палестинцам за нанесенный в прошлом ущерб; угроза доступу палестинцев к воде вследствие конфискации земель израильтянами; водоснабжение израильских поселений.

Прогнозировать исход переговоров об окончательном статусе сейчас достаточно сложно, однако вполне можно не только очертить круг основных проблем, которые выносятся на них, но и оценить переговорные позиции сторон.

Среди палестинцев существует мнение, что если бы члены палестинской команды, ведущей переговоры с израильтянами, были более подготовлены, результаты могли бы быть лучше для ПА. Особенно это важно в таком вопросе как водные ресурсы, где необходимо обладать максимально точными данными о предмете переговоров. До сих пор ПА не имели возможности собрать полную информацию о собственной экономике и водном секторе. Это объясняется как недостатком необходимых структур и их слабой экипировкой, так и препятствиями.

В том, что касается совместной повестки дня для переговоров, можно отметить, что она выстроена в обоюдовыгодном ключе: израильтяне признают необходимость говорить о правах и квоте палестинцев на воду на Западном берегу и в секторе Газа, а палестинцы готовы вести переговоры о совместном управлении водными ресурсами, что могло бы помочь снять многие заботы и тревоги Израиля.

Вполне вероятно, что израильтяне могут проявить немало гибкости в водном вопросе, поскольку их экономический и технологический потенциал позволяет продвигаться дальше в переработке использованной воды, опреснении и поиске новых источников воды. Однако отгораживаться от палестинцев он в этом вопросе тоже не будет. Взаимозависимость водных систем диктует необходимость максимально возможного с точки зрения суверенитета и безопасности совместного участия в управлении водными ресурсами и различных проектах. Вопрос эффективного управления водным хозяйством и снижение до минимума потерь воды на пути к потребителям уже начала обсуждаться и решаться как на двусторонней основе, так и в рамках созданного в августе 1995 г. Трехстороннего палестино–израильско–американского комитета (ТПИАК), в круг обязанностей которого входят и вопросы водоснабжения. В тексте соглашения, выработанного в Табе, содержится положение, что двусторонний палестино–израильский СВК будет сотрудничать с ТПИАК "в вопросах создания и развития водных ресурсов" (пункт 40.20.с). Однако, несмотря на достигнутый прогресс, подписанные в Вашингтоне договоренности стали объектом серьезной критики, причем как в палестинской среде, так и у ряда иностранных специалистов. "Осло II" назван документом, узаконивающим израильские претензии на воду через согласие создать и участвовать в Совместном комитете, который намеревается "защищать интересы обеих сторон". Так, по мнению юриста из Общества Св. Ива А.Пачеко, "израильское использование палестинских водных ресурсов нарушает и букву, и дух международного права. Согласно Гаагским нормам, определяющим поведение военных оккупационных сил, использование собственности и ресурсов оккупируемого населения строго запрещено (статьи 33 и 55)... Не существует законного требования и относительно выделения воды поселениям, чье присутствие на Западном берегу является нарушением всех международных норм и считается незаконным всеми государствами, включая США. В соответствии с международным правом поселенцы никогда не имели и не имеют юридических основ ни для дальнейшего проживания на этих территориях, ни для претензий на долю в палестинской воде". Однако, подписав "Осло II", считает указанный автор, палестинцы, вместо переговоров о демонтаже поселений и полном восстановлении своего суверенитета на воду Западного берега, загоняют себя в узкий коридор обсуждения прав израильтян на эту воду, что помогает последним сохранять статус–кво, при котором поселения имеют бассейны и зеленые газоны, а многие палестинские населенные пункты лишены простого водоснабжения. В таком вопросе как вода, которая является одним из императивов существования, особенно в условиях ограниченности имеющихся природных водных ресурсов, как это имеет место на Ближнем Востоке, выигрыш одних, это всегда проигрыш других. Поэтому урегулирование этой проблемы в рамках договоренностей об окончательном статусе не может ущемлять чьих–то прав, поскольку такое решение неизбежно приведет к новому витку напряженности. Привыкнув не доверять израильтянам, палестинцы выражают готовность вести разговор о дополнительных ресурсах и новых источниках воды лишь после четкого раздела того, что уже есть в распоряжении сторон. Они постоянно подозревают, что желание израильтян и даже внерегиональных сторон начать работу над проектами по искусственному увеличению водных ресурсов на их территориях ставит целью компенсировать недополучение ими воды из своей законной квоты.

Литература

1.  Water Resources of the Occupied Palestinian Territory, prepared for, and under guidance of the Committee on the Exercise of the Inalienable Rights of the Palestinian People. United Nations. New York, 1992, UN doc. A/AC.183/, р.39

2.  Report of the Secretary–General, entitled "Permanent sovereignty over national resources in the occupied Palestinian and other Arab territories" 29 June 1984 (A/39/326–E/1984/111), para. 29.

3.  The Star, 24 October 1991.

4.  International Herald Tribune, 14 May 1992.

5.  Report of the Security Council Commission established under Resolution 446 (1979), 25 November 1980, (S/14268), para. 203.

6.  Документ ООН A/46/263/ E/1991/88.

7.  Jordan Times, 24 May 1993; В работе Я. Исаака и А. Кабарси (Jad Isaac, Atef Kubursi, Dry Peace in the Middle East? Applied Research Institute of Jerusalem, Bethlehem, West Bank, 1996, p. 5) приводятся данные, что по состоянию на 1996 г. палестинцами орошается 5,5% сельскохозяйственных земель на Западном берегу.

8.  Sara M. Roy, The Gaza Strip: A demographic, economic, social and legal survey (The West Bank Data Base Project), Jerusalem, 1986, p. 51; Sara M. Roy, The Gaza Strip: A case of economic de–development. Journal of Palestine Studies, No. 65, Autumn 1987, p. 69.

9.  J.M. Trolldalen, N.P. Fjeld, J. Gjessing. Water Resources Data for Decision-Making in the Middle East, CESAR, Oslo (Norway), 1995, Volume III – Data base, p. 385.

10.  Jerusalem Post, 5 September 1986.

11.  Helena Lindholm, Water and the Arab–Israeli conflict: an imperative for regional cooperation? Goteborg, 1992.